«Мышление»

см. Психология.

процесс отражения объективной действительности, составляющий высшую ступень человеческого познания. Хотя М. имеет своим единственным источником ощущения (См. Ощущение), оно переходит границы непосредственно-чувственного отражения и позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты человеком (см. Ф. Энгельс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 554—555). М. составляет предмет изучения теории познания и логики, психологии и нейрофизиологии; оно изучается также в кибернетике в связи с задачами технического моделирования мыслительных операций.

М. является функцией мозга и в этом смысле представляет собой естественный процесс. Однако каждый отдельный человек становится субъектом М., лишь овладевая языком, понятиями, логикой, которые суть продукты развития общественной практики. Даже задачи, которые он ставит перед своим М., порождаются общественными условиями его жизни. Т. о., М. человека имеет общественно-историческую природу.

Вопрос о природе М., взаимоотношении М. (сознания) и бытия был центральной проблемой на протяжении всей истории философской мысли (см. Основной вопрос философии, Материализм, Идеализм).

Конкретно-научное изучение М., развернувшееся в 19 в., находилось под влиянием представлений формальной логики и учения об Ассоциациях. Психологический анализ М. сводился главным образом к выделению отдельных мыслительных процессов: сравнения, абстрагирования признаков, классификации. В духе формальной «школьной» логики освещался вопрос о природе понятий, которые изображались как продукт наслаивания друг на друга чувственных образов и представлений, выделения в них общих признаков и устранения несовпадающих. Соответственно процессы М. представлялись в виде сложных сочетаний представлений и понятий. Это понимание М. наталкивалось на неразрешимые трудности при объяснении, например, целенаправленного и творческого характера мыслительных процессов. Натуралистические и механистические представления о М. развивались позднее Бихевиоризмом, который истолковывал мыслительную деятельность как совокупность беззвучных речевых навыков, формирующихся по схеме «стимул — реакция». Этим ассоцианистским и механистическим концепциям М. противостояли идеалистические направления, подчёркивавшие несводимость мыслительных процессов к ассоциированию отдельных представлений, свойственную им безо́бразность и подчинённость их «детерминирующим тенденциям» (Вюрцбургская школа). С др. стороны, представители теории целостных форм (Гештальтпсихология) понимали М. как процесс «переструктурирования» субъектом проблемной ситуации, открывающий новые заключённые в ней отношения и функциональные связи и невыводимый из опыта поведения и накопленных в нём ассоциаций. Истолковывая М. как «автохтонный» самопорождающийся процесс, представители гештальтпсихологии смыкались при этом с Интуитивизмом.

Общей чертой этих концепций является их антиисторизм, отказ от изучения происхождения и исторического развития человеческого М. Только в начале 20 в. появились работы, в которых систематизировались накопленные данные о М. народов, стоящих на относительно низких ступенях общественно-экономического и культурного развития. Эти работы показали несостоятельность положения о неизменности законов М. и внесли идею о качественных изменениях М. в процессе его исторического развития (Л. Леви-Брюль, Франция, и др.). Одновременно начались экспериментальные исследования зачатков М. в животном мире (В. Кёлер, Германия; Р. Йеркс, США; Н. Н. Ладыгина-Котс, СССР), выявившие у высших животных процессы поведения, сходные с человеческим мышлением («практический интеллект» или, по И. П. Павлову, «ручное мышление»). Эти исследования не только углубили понимание генетических корней М., но и дали толчок изучению М., протекающего в форме внешнего действия с объектами («наглядно-действенное М.», «технический интеллект») и у человека. Открытие мыслительной деятельности в виде внешних действий в сложных предметных ситуациях, операций с наглядными схемами, макетами конструкций и т. д. разрушало старое представление о М. как только внутреннем, словесно-логическом процессе и вело к признанию существования у человека различных форм высокоразвитого М., теснейшим образом переплетающихся между собой и переходящих друг в друга.

Научное диалектико-материалистическое понимание природы М. было дано в трудах классиков марксизма. Отвергая взгляды на М. как на проявление особого духовного начала, марксизм преодолевает вместе с тем ограниченность метафизического материализма, его созерцательность и сведе́ние мыслительной деятельности к элементарным процессам анализа и обобщения чувственных впечатлений. Рассматривая М. как продукт общественно-исторического развития, как особую форму человеческой деятельности, марксизм подчёркивает изначальную связь М. с практической деятельностью людей. «Производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность... Образование представлений, мышление, духовное общение людей является здесь ещё непосредственным порождением материального общения людей» (Маркс К. и Энгельс Ф., там же, т. 3, с. 24). Труд посредством орудий ставит человека не только перед материальными объектами, но и перед их взаимодействием, в процессе которого обнаруживаются свойства, недоступные непосредственно нашим ощущениям и постигаемые лишь опосредствованно, путём умозаключений. Познавательные результаты предметных действий закрепляются в словесной форме и, передаваясь в процессе речевого общения др. людям, входят в систему знаний, составляющих содержание сознания коллектива, общества. Языковая форма выражения создаёт условие, благодаря которому отдельные звенья внешнепредметной познавательной деятельности могут выполняться уже только во внутреннем речевом плане, в плане сознания. Исходные чувственные данные и практическое действие опосредствуются всё более длинным рядом мыслительных процессов, приобретающих впоследствии способность отделяться от внешней практической деятельности. При этом общественное разделение труда, развитие частной собственности и дифференциация общества на антагонистические классы приводят к отрыву умственного труда от физического, так что внутренняя мыслительная деятельность начинает всё более противопоставляться деятельности материальной. Это противопоставление закрепляется позднее в идеалистических теориях М.

Утрата М. в его развитых формах прямой и непосредственной связи с практической деятельностью приводит к тому, что оно может давать ложные, иллюзорные знания; это ставит проблему критерия истинности М., адекватности его результатов объективной реальности. Таким критерием является Практика; теоретические результаты, к которым приходит М., должны проверяться в практической деятельности и в эксперименте. Однако под практикой следует понимать здесь не индивидуальную, а совокупную общественную практику, что делает необходимым подчинение процессов М. определенным правилам или предписаниям, выработанным в историческом опыте познания. Созданная человечеством система такого рода правил и предписаний («законов» М.) и составляет содержание особой дисциплины — логики (См. Логика).

В противоположность идеалистическим взглядам на логические законы как имманентно присущие М. марксизм рассматривает их как обобщённое отражение объективных отношений действительности, осваиваемых практикой. «... Практическая деятельность человека миллиарды раз должна была приводить сознание человека к повторению разных логических фигур, дабы эти фигуры могли получить значение аксиом» (Ленин В. И., Полное собрание соч., 5 изд., т. 29, с. 172). Общественная практика служит не только критерием истинности М., но является также той основой, на которой вырастают логические правила и законы. Поэтому М. не может быть сведено к совокупности мыслительных операций, образующих его состав, и, следовательно, к «мышлению» логических машин, выполняющих лишь те процессы, которые так или иначе задаются им человеком. Машины являются лишь«... созданными человеческой рукой органами человеческого мозга...» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 46, ч. 2, с. 215), истинным же субъектом М. остаётся управляющий им человек.

Огромное усложнение задач, решаемых современной наукой, потребовало дальнейшего развития логического аппарата М., что привело к созданию новых направлений формальной логики. Изучение М., однако, не может ограничиваться только исследованием формально-логических правил. Оно включает в себя прежде всего проблемы отношения М. к объективной реальности и общего метода познания. Единство познавательных и логических аспектов М. нашло своё наиболее полное выражение в марксистской диалектической логике (См. Диалектическая логика), представляющей собой учение о развитии, самодвижении предмета познания, как оно отражается в движении понятий М.

А. Н. Леонтьев.

Расстройства мышления находят своё отражение в речи, письме и изобразительном творчестве. Возможны заметные колебания темпа М. Ускорение потока мыслей на фоне эмоционального возбуждения способно достичь степени «скачки идей» — нецеленаправленных, поверхностных. Заторможенность М., напротив, характеризуется скудным и замедленным возникновением представлений, образованием понятий и суждений, что согласуется с подавленным настроением больного и субъективным ощущением интеллектуального опустошения. Другие проявления нарушений М.: его бессвязность (инкогеренция); инертность с преобладанием какой-либо одной мысли, одного представления (персеверация); тугоподвижность, обстоятельность, при которых изложение существа тонет в массе ненужных подробностей, а также бесплодное, далёкое от реальной действительности М.; вычурность понятий, тенденция к символике, парадоксальное применение общеизвестных понятий и неоправданное словотворчество; параллельное течение нескольких мыслей; обрывы мыслей и, наконец, полная разорванность содержания М., но с грамматически правильной структурой предложений. В дифференциальной диагностике психических заболеваний симптомы расстройств М. имеют большое значение (см., например, Шизофрения).

Б. И. Франкштейн.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Энгельс Ф., Диалектика природы, там же, т. 20; Ленин В. И., Философские тетради, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 29; Бинэ А., Механизм мышления, пер. с англ., Од., 1894; Психология мышления, СПБ, 1914 (Новые идеи в философии, в. 16); Леви-Брюль Л., Первобытное мышление, пер. с франц., М., 1930; Валлон А., От действия к мысли, пер. с франц., М., 1956; Выготский Л. С., Мышление и речь. Избранные психологические исследования, М., 1956; Рубинштейн С. Л., О мышлении и путях его исследования, М., 1958; Пономарёв Я. А., Психология творческого мышления, М., 1960; Зейгарник Б. В., Патология мышления, [М.], 1962; Психология мышления, сб. пер., М., 1965; Тихомиров О. К., Структура мыслительной деятельности человека, М., 1969; Пиаже Ж., Психология интеллекта, в его кн.: Избранные психологические труды, [пер. с франц.], М., 1969; Леонтьев А. Н., Проблемы развития психики, 3 изд., М., 1972; Ach N., Über die Begriffsbildung, Bamberg, 1921; Koffka K., Bemerkungen zur Denkpsychologie, «Psychologische Forschung», 1927, Bd 9, [H. 1,2]; Hartley D. M., Observation on man, his frame, his duty and his expectations, 6 ed., L., 1934; A study of thinking, N. Y., 1956.

МЫШЛЕ́НИЕ, -я и МЫШЛЕНИЕ, -я, ср.

1. см. мыслить.

2. Высшая ступень познания процесс отражения объективной действительности в представлениях, суждениях, понятиях. Формы и законы мышления.

МЫШЛЕ́НИЕ, -я и МЫШЛЕНИЕ, -я, ср.

1. см. мыслить.

2. Высшая ступень познания процесс отражения объективной действительности в представлениях, суждениях, понятиях. Формы и законы мышления.

и мы́шление, -я, ср.

1.

Способность человека мыслить, рассуждать, делать умозаключения; особая ступень в процессе отражения сознанием объективной действительности.

Научное мышление. Мозг — орган мышления.

□

От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике — таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности. Ленин, Конспект книги Гегеля «Наука логики».

2.

Действие по глаг. мыслить (в 1 знач.).

Мышление образами. Процесс мышления.

МЫ́ШЛЕНИЕ, мышленя, мн. нет, ср.

1. Способность рассуждать, мыслить, как свойство человека. Ммышление и сознание - функции человеческого мозга.

2. Действие по гл. мыслить в 1 знач. (книжн.). Мышление образами.

мышл`ение, м`ышление

ср.

1.

процесс действия по гл. мыслить 1.

2.

Способность человека мыслить, рассуждать, делать умозаключения; высшая ступень человеческого познания, процесса отражения объективной действительности.

МЫШЛЕНИЕ - высшая ступень человеческого познания. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы мышления изучаются логикой, механизмы его протекания - психологией и нейрофизиологией. Кибернетика анализирует мышление в связи с задачами моделирования некоторых мыслительных функций.

МЫШЛЕНИЕ, высшая ступень человеческого познания, процесса постижения действительности. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы мышления изучаются философией (теорией познания) и логикой, механизмы его протекания - психологией и нейрофизиологией.

Мышление - процесс моделирования неслучайных отношений окружающего мира на основе аксиоматических положений.

мы́шление От мы́слить, мысль; -шл- происходит из праслав. -sli̯-.

ср. thought, thinkingс.
1. thought, mentality;

2. (действие) thinking.

n.thinking, thought

мышлениеDenken {n}

мышление с Denken n 1; Denkweise f (способ мышления)

с

Denken n; Denkweise f(способ мышления)

с.

pensée f, faculté f de penser; mentalité f(образ мыслей)

научное мышление — pensée scientifique

процесс мышления — processus m de la pensée

pensamiento m, razonamiento m; mentalidad f; modo de pensar(способ мышления)

нау́чное мышле́ние — pensamiento científico

с.

1)pensiero m

2)(высшая ступень познания) pensiero m, facoltà mentali, speculazione f

научное мышление — il pensiero scientifico

опосредованное, отвлеченное, обобщенное познание явлений внешнего мира, их сущности и существующих между ними связей, осуществляемое путем мыслительных операций (анализа и синтеза, сравнения и различения, суждений и умозаключений, абстракции, обобщения и др.); высшая форма отражательной деятельности человека: характерные признаки расстройств М. используются в дифференциальной диагностике психических заболеваний.

Мышле́ние абстра́ктное — М., оперирующее сложными, отвлеченными понятиями и умозаключениями, отличающееся тенденцией к созданию рационалистических систем.

Мышле́ние амбивале́нтное (лат. ambi- вокруг, с обеих сторон — valens, valentis сильный) — расстроенное М., характеризующееся одновременным возникновением и сосуществованием противоположных, противоречащих друг другу мыслей.

М: архаи́ческое — М., оперирующее ограниченным кругом старых представлений, нередко связанных с древними мифами.

Мышле́ние аутисти́ческое (греч. autos сам) — расстроенное М., определяемое преимущественно или исключительно внутренним миром субъекта, его установками, внутренними переживаниями и т.д., которые недостаточно соотносятся с реальностью.

Мышле́ние бессвя́зное — см. Мышление инкогерентное.

Мышле́ние вя́зкое — замедленное, тугоподвижное, трудно переключаемое М. с застреванием на малосущественных деталях.

Мышле́ние дереисти́ческое (лат. приставка de-, означающая устранение, отрицание чего-либо + res, rei вещь) — М. с суждениями и умозаключениями, определяющимися в большей степени эмоциями и желаниями больного, а не логикой и реальными обстоятельствами.

Мышле́ние затормо́женное — расстроенное М., характеризующееся замедлением его темпа, обеднением ассоциаций, сужением тематического содержания.

Мышле́ние инкогере́нтное (лат. incohaerens. incohaerentis бессвязный; син. М. бессвязное) — расстроенное М., при котором нарушена последовательность мыслительных процессов, разорваны ассоциативные, логические и смысловые связи между отдельными его звеньями.

Мышле́ние инфанти́льное (син.: М. прелогическое, М. синкретическое) — М., при котором объединяются несовместимые звенья, не проводится различий между субъективными представлениями и объективным познанием действительности; свойственно детям раннего возраста, наблюдается также при некоторых патологических состояниях психики.

Мышле́ние кататими́ческое — см. Мышление кататимное.

Мышле́ние катати́мное (греч. katathymeo падать духом, унывать; katathymios находящийся в душе, в мыслях: снн.: Майера кататимное мышление, М. кататимическсе) — расстроенное М., протекающее преимущественно под влиянием аффектов, характеризующееся тем, что отдельные звенья мыслительного процесса соединяются не по объективным и логическим закономерностям, а по общей для них эмоциональной окраске.

Мышле́ние конкре́тное — М., оперирующее простыми, определенными, взятыми из повседневной жизни понятиями и представлениями.

Мышле́ние маги́ческое — М., определяющееся фантазиями, религиозными и суеверными представлениями о сверхъестественных силах.

Мышле́ние наси́льственное — расстроенное М., при котором непроизвольно возникают мысли чуждого больному содержания.

Мышле́ние о́бразное — М., оперирующее наглядными, чувственными представлениями.

Мышле́ние обстоя́тельное — М., характеризующееся неспособностью разделения главного и второстепенного, оперирующее множеством несущественных подробностей.

Мышле́ние паралоги́ческое (греч. paralogos противный разуму, неразумный) — расстроенное М., характеризующееся утратой логических связей, неспособностью делать правильные выводы, вытекающие из логических предпосылок.

Мышле́ние персеверати́вное (син. персеверация мышления) — расстроенное М., при котором неоднократно повторяются определенные представления, мысли и слова.

Мышле́ние прелоги́ческое (лат. prae- прежде, до + греч. logos разум, рассуждение, понятие) — см. Мышление инфантильное.

Мышле́ние примити́вное — М. образного, элементарно-конкретного характера, бедное логическими операциями: наблюдается при олигофрении.

Мышле́ние разо́рванное — расстроенное М., характеризующееся нарушением внутренних логических связей, скачкообразностью, соединением разнородных, не связанных по смыслу элементов или. наоборот, разрывом цельности мыслей и цени ассоциаций, вторженьем в них неологизмов.

Мышле́ние резонёрствующее — расстроенное М. с преобладанием пространных, отвлеченных, часто малосодержательных или туманных рассуждений на общие темы.

Мышле́ние символи́ческое — М., оперирующее символами образов и понятий, представляющими собой сложные комплексы внутренних переживаний больного, нередко непонятные для других людей.

Мышле́ние синкрети́ческое (греч. synkretismos соединение, объединение) — см. Мышление инфантильное.

Мышле́ние скачкообра́зное — расстроенное М., при котором постоянно меняется цель мыслительного процесса в связи с крайней неустойчивостью внимания и непостоянством установок; наблюдается у больных хореей Гентингтона.

Мышле́ние шизофрени́ческое — общее название различных видов расстроенного М. (амбивалентного, аутистического, инкогерентного и др.), наблюдаемых при шизофрении.

МЫШЛЕНИЕ

— направленный процесс переработки информации в когнитивной системе живых существ. М. реализуется в актах манипулирования (оперирования) внутренними ментальными репрезентациями, подчиняющимися определенной стратегии и приводящими к возникновению новых ментальных репрезентаций. М. возникает у животных в ходе биологической эволюции, когда интенция к действию дифференцируется от ее непосредственного, автоматического перевода в моторные акты и освобождает в когнитивной системе пространственно-образную модель окружающей среды.

М. предполагает наличие у когнитивного субъекта внутренних когнитивных состояний, содержание которых выражается с помощью актов суждения (т.е. пропозиционально). Суждение невозможно определить без ссылки на лингвистические сущности — предложения, однако это означает лишь, что применительно к человеческому М. суждения строятся по лингвистическому образцу и этот образец (предложение) нужен для вербальной репрезентации суждения (мысли). Т.о., в общем случае пропозициональная структура М., его пропозициональное содержание вовсе не обязательно должны репрезентироваться в речевых актах. Анализ форм поведения животных, возникающих в результате научения, в частности, показывает, что они обладают интенциональными состояниями, т.е. состояниями перцептивной уверенности, которые имеют некоторое пропозициональное содержание, что они способны различать эквивалентные в информационном отношении сообщения и отдавать предпочтение одним альтернативам перед др. Т.о., животные способны к мыслительным актам, информационно эквивалентным актам суждения, но оперируют невербальными внутренними репрезентациями, использующими различные перцептивные коды.

В процессе дальнейшей биологической и когнитивной эволюции у живых существ наряду со способностями кперцептивному М. возникают также зачатки М. знаково-символического. Естественный отбор способствовал наследованию тех генетических признаков, которые определяют способности особей к извлечению и обработке необходимой для выживания когнитивной информации, получаемой от представителей своего вида. Речь прежде всего идет о способности многих животных к ритуализации своего поведения. В процессе эволюции первоначальная функция к.-л. формы поведения животных (сценария) модифицируется и, превращаясь в знак, становится средством коммуникации.

Символическая коммуникационная система, видимо, давала древним гоминидам большие адаптивные преимущества. Поэтому естественный отбор способствовал совершенствованию языковых способностей индивидов, развитию вербальной коммуникации и М. логико-вербального — специфической, присущей только людям формы знаково-символичес-кого М. Однако человечеству для реализации возможностей ускорения когнитивной эволюции, эволюции М. и культуры, возникших благодаря появлению речи, потребовались многие тысячелетия. Хотя какими-то речевыми рудиментами, видимо, владел еще Homo erectus (обитавший приблизительно 1,5 млн лет назад), вплоть до начала неолитической революции темпы когнитивного и культурного прогресса оставались исключительно медленными. Скорее всего, весьма длительный исторический период речь оставалась функционально избыточной по отношению к довербальным формам коммуникации.

М. архаическое, преимущественно образное все еще в широких масштабах использовало довербальные средства передачи социально значимой информации, где смысл мысленных репрезентаций (образов, прототипов и сценариев) «овеществлялся» и транслировался с помощью невербальных символов, изображений, жестовых языков и языка действий — ритуалов, танцев и т.д. Появление простейших концептуальных структур — рассказа, повествования, мифа — позволило словам и словесно выразимым знаниям направлять ход мыслей, а М. — выявлять несопоставимо больший объем скрытой когнитивной информации.

Попытки выяснить, что представляет собой человеческое М., предпринимались еще в глубокой древности. Как и элеаты, Платон отождествлял М. и речь, которые, с его т.зр., возникают в результате установления отношения между субъектом и предикатом высказывания или «соединения» имен существительных с глаголами. Аристотель разделял «пропозициональную» парадигму Платона: его понимание силлогизма в равной мере допускало и пропозициональную, и лингвистическую, и онтологическую интерпретации. Способность мыслить Аристотель относил к компетенции ума, бессмертной «мыслящей части» души. Он также выдвинул ряд гипотез, оказавших существенное влияние на последующее развитие психологии М. — напр., принцип ассоцианизма. Идеи, считал Аристотель, связываются между собой на основании смежности, сходства или контраста, а истинное знание может быть получено путем дедуктивных или индуктивных рассуждений.

В философии Нового времени М. и его законы анализировались с различных мировоззренческих позиций. Отталкиваясь от традиционной для христианского вероучения оппозиции души и тела, некоторые философы рассматривали М. как атрибут особого, свойственного только человеку (как ближайшему подобию Бога) духовного начала. Р. Декарт, в частности, считал, что сознание («душа») является нематериальной метафизической сущностью, которую Бог соединил с материальным телом, а М. — это свойство сознания, «разумной души». Напротив, Т. Гоббс придерживался механистического взгляда на природу мысли и исходил из предпосылки, что материя может мыслить. По его мнению, М. подобно математическому вычислению, но вместо чисел оно оперирует идеями — суммирует, вычитает, сравнивает их и т.д. Гоббс был уверен, что, в принципе, могут быть созданы такие технические устройства, которые окажутся способными мыслить. Продолжая рационалистическую традицию Декарта, Г.В. Лейбниц полагал, что человеческое М. управляется законами логики, и выдвинул идею математизации М. — создания универсального логического языка, который позволил бы точно и однозначно эксплицировать понятия и отношения и получать с помощью вычислений истинные знания. Развивая представления Дж. Локка, который впервые назвал связи, обусловленные привычкой или случаем, термином «ассоциация идей», британские эмпирики Дж. Беркли, Д. Юм, а позднее Дж. Милль и его сын Дж.С. Милль выделяли три типа внутренних мысленных репрезентаций: восприятия, их бледные копии, которые хранятся в нашей памяти, и преобразования этих бледных копий, т.е. ассоциативное М. Однако вопросы, касающиеся природы мысленных ассоциаций, их источников, процессов, лежащих в основе их формирования, законов ассоциаций и т.д., длительный период оставались предметом острых дискуссий. Во втор. пол. 19 в. усилиями гл.обр. философов, математиков и психологов окончательно сформировались два основных направления исследования, которые привели к разработке различных логических и психологических концепций М.

Важным этапом формирования логической концепции М. оказалась разработка в 1854 ирл. математиком Дж. Булем алгебры логики. Согласно его т.зр., мысли представляют собой высказывания или утверждения о мире, которые могут быть представлены в символической форме. Такого рода символы соответствующим образом комбинируются, и из них получают др. утверждения о мире. М., с этой т.зр., оказывается манипуляцией символами. Разрабатывая такой подход к М., Г. Фреге построил аксиоматическое исчисление высказываний и заложил основы современной логической семантики. Тем самым были значительно расширены репрезентативные возможности языка логики применительно к знаково-символическому (логико-вербальному) М. В дальнейшем попытки устранить обнаруженные в системе Фреге парадоксы повлекли за собой формализацию логики.

Параллельно попыткам философов и математиков проанализировать логические аспекты М., в др. дисциплине — психологии — во втор. пол. 19 в. был поставлен вопрос о том, могут ли ментальные события и М. в целом к.-л. образом быть измерены. Основоположники экспериментальной психологии (В. Вундт в Германии и его ученик Э. Титченер в США) стремились сформировать отдельную от философии, опирающуюся на эмпирические данные дисциплину, которая изучала бы структуру сознания и объясняла бы его феномены в терминах естественных наук. Психологи-структуралисты надеялись разложить психические явления на простые атомы, выделить простейшие, неразложимые ментальные события и обнаружить законы, управляющие образованием более сложных ментальных феноменов. В дальнейшем новые открытия (в частности, открытие условного рефлекса И.П. Павловым) заставили психологов отказаться от структуралистской программы, и доминирующей концепцией в психологии на протяжении последующих 40 лет стал бихевиоризм (Дж. Уотсон), провозгласивший, что объектом психологического исследования может быть только наблюдаемое поведение, а М., вера и т.д. — это лишь теоретические конструкты. Неспособность бихевиоризма объяснить более сложные психические явления — напр., речь, М. и т.д. — обусловила формирование в психологии альтернативной концепции — гештальттеории. Ее сторонники (М. Вертгеймер, В. Кёлер и др.) считали, что для адекватного объяснения мыслительных процессов необходимо допустить наличие внутренних ментальных состояний и тесную интеграцию рзаличных когнитивных структур. Поскольку целое не сводится к сумме его частей, то М. следует рассматривать как активный, конструктивный процесс. Оно может быть либо продуктивным, стремящимся обнаружить новые структурные отношения в ситуации или проблеме, либо непродуктивным, лишь имитирующим уже известное.

Фундаментальные открытия 1940—1950-х гг. в теории информации, нейрофизиологии, теории автоматов и кибернетике радикальным образом изменили направления исследований в различных областях науки, прямо или косвенно относящихся к человеческому М. Однако только в сер. 1960-х гг. эти открытия позволили сформировать единую картину мыслительных процессов на основе моделей переработки информации, положив начало новой психологии, которую У. Нейссер называл когнитивной психологией. Позднее когнитивная психология стала частью более крупной дисциплины — когнитивной науки, которая в настоящее время охватывает исследования в таких областях, как эпистемология, лингвистика, психолингвистика, информатика, нейробиология, нейропсихология и т.д. Общей целью этих исследований является объяснение и моделирование высших мыслительных процессов.

Открытие в 1960-х гг. межполушарной церебральной асимметрии и базирующихся на функциональной активности левого и правого полушарий мозга когнитивных типов мышления — знаково-символического (логико-вербального) и пространственно-образного, — получившее убедительное экспериментальное подтверждение, послужило отправным пунктом формирования принципиально новых представлений о мыслительной активности человека. Как оказалось, различия между функциями полушарий и, соответственно, когнитивными типами М. не сводятся к формам репрезентации материала, а касаются гл. обр. способов переработки когнитивной информации, принципов организации контекстуальной связи. Для пространственно-образного М. характерны холистическая стратегия обработки многих параметров поступающей информации. В результате происходят одновременное выявление соответствующих контекстуальных связей между различными смыслами образа или между целостными образами, «гештальтами», и создание на этой основе многозначного контекста (напр., мозаичной или калейдоскопической картины) с множественными «размытыми» связями. Со своей стороны, знаково-символическое (логико-вербальное) М. использует аналитическую стратегию и направлено на выявление только некоторых, существенных для анализа признаков, жестких причинно-следственных связей. Оно последовательно перерабатывает когнитивную информацию (вербальную и невербальную) по мере ее поступления, организуя однозначный контекст, необходимый для успешной вербальной коммуникации. Однако в простейших случаях знаково-символическое М. также обнаруживает способность к параллельной обработке информации, а пространственно-образное М. — некоторые, довольно примитивные способности к анализу.

Хотя наши системы лево- и правополушарного М. полностью не переводимы друг в друга, это не исключает, а наоборот, предполагает их тесную взаимозависимость, взаимодополняемость и кооперацию. Напр., манипулирование символами становится эффективным лишь в той степени, в какой оно содействует реализации неартикулированных актов понимания и опирается на их результаты. В свою очередь эффективность образного М. также оказывается в зависимости оттого, может ли оно считывать результаты левополушарной мыслительной активности и, ориентируясь на них, продуцировать новое целостное понимание. Человеческое М. может использовать не только перцептивные и вербальные коды, но и коды абстрактные, пропозициональные, в которых, вероятно, заключены наши знания основ грамматики языка и базисной арифметики. Наличие таких кодов дает нам возможность легко и быстро переводить мысль с перцептивного кода на вербальный и обратно, а также попеременно подключать соответствующие стратегии обработки когнитивной информации. С этой т.зр. именно абстрактный препозиционный код является языком мысли, а слова, образы, символы, знаки и т.д. — это только конкретные формы ее репрезентации.

Т.о., М. является одной из важнейших функций когнитивной системы, которая обеспечивает информационный контроль окружающей среды, адаптацию и выживание организмов. М. тесно связано с памятью, оно использует ее информационные ресурсы, накопленные благодаря опыту и обучению. Однако источником М. выступает не только когнитивная информация, извлекаемая из внешней среды, но и своего рода встроенное в когнитивную систему программное обеспечение, т.е. подлежащая биологической эволюции врожденная генетическая информация, определяющая формат внутренних ментальных репрезентаций, стратегии их переработки т.п. Даже в когнитивной системе человека большинство мыслительных процессов протекает неосознанно, их интегральный сознательный контроль осуществляется здесь гл. обр. на уровне целей и намерений. В то же время благодаря эволюции сознания и появившейся в ходе этой эволюции способности частично изменять самосознание (напр., в актах эмпатии) человек получил возможность гораздо более эффективно использовать свой интеллектуальный и мыслительный потенциал, свои природные задатки к творческому М., воображению, к созиданию культуры. Появление речи и развитие логико-вербального М. радикально расширили его арсенал средств обработки когнитивной информации, позволили извлекать общие характеристики объектов, явлений и отношений между ними с помощью информационно более емких, чем образы и прототипы, концептуальных средств — понятий, суждений, гипотез, научных законов, теорий и т.д. В настоящее время высшие когнитивные функции человека, включая М. и познание, активно изучаются когнитивной наукой и специальной областью компьютерной науки (информатики), получившей название искусственный интеллект.

МЫШЛЕНИЕ - категория, обозначающая процессуаль-ность функционирования сознания (познавательную деятельность) - традиционный предмет философствования, присутствующий в его структуре с момента возникновения философии как таковой. Уже у одного из последних досократиков - Анаксагора категория с близким семантическим содержанием - нус - выступает как первоначало мирового порядка. Анаксагоровская категория больше не встречается в истории философии, но этим было положено начало традиции мыслить М. как субстанцию, какими бы терминами оно в дальнейшем ни именовалось: логос, софия, чистый разум и т.д. Идея субстанциональности М. была органична для «физики» досократовского периода греческой философии, затем менялись формы представления субстанции М. в метафизических системах. Наиболее популярными были системы, разделившие мир на умопостигаемый и нравственный (Платон) или как состоящий из двух субстанций (М. и материя) у Декарта, как вариант - два модуса одной субстанции у Спинозы. Аристотель впервые обратился к М. не с метафизической установкой, а с технической. Имея дело с софистикой и с развитым М. платоновской философии Аристотель предпринял попытку формализации М. через нормировку и задание системы правил. Так был сформирован корпус Органона с Аналитиками, Топикой и Метафизикой. После Аристотеля появилась возможность говорить о правильном М., о правильном и неправильном в самом М. До Аналитик и Метафизики можно было объявлять правильным или неправильным только результат мысли или вывод, противопоставляя другой результат или вывод. В античной математике был принят методологический принцип доказательства, а сами аристотелевские Аналитики были положены в основание нормативной формальной логики. Техническое отношение к М. находило выражение в изобретениях новых форм доказательств, в построении иных, неаристотелевских логик. Например: новые науки Галилея, «Новый Органон» Ф. Бэкона, метод Декарта, критика Канта, логики (индуктивная, диалектическая, математическая, содержательно-генетическая) 19 и 20 вв. В Вюрцбургской школе под руководством О. Кюльпе была поставлена задача предствить М. как объект исследования. Принятие такой задачи потребовало феноменального присутствия М. в деятельностной ситуации исследования. Исследователь должен встретиться с М. «здесь и теперь», уметь отличить М. от не-М. Так появился третий тип отношения к М. и соответственно третье М. - Dasein-M., или присутствующее здесь-и-теперь-М. При всем разнообразии подходов к М. и трактовок его можно выделить три типа М., данного в М. о нем: 1. Онтологическое М.М. есть особая субстанция, мир, пространство. Такое М. является объектом философской спекуляции. 2. Процессуальное М.М. есть особая деятельность, которая подлежит нормировке и организации. Такое М. требует к себе технического отношения, является объектом формализации, проектирования или моделирования. 3. Dasein-M.M. есть феномен, который либо присутствует, либо отсутствует в ситуации, поэтому может быть ор-ганолептически или аппаратурно обнаружен и зафиксирован. Такое М. становится объектом исследования. 1. Проблематика онтологического М. часто оказывалась в центре философских дискуссий между школами, подходами и в периоды смены философских или научных парадигм. Гегель попытался подвести своеобразный итог этим дискуссиям через построение системы идеализма, обеспечивающей единство логики, онтологии и теории познания, что затем стало основным принципом марксизма. В ретроспективном плане подведения итогов у Гегеля не получилось, поскольку все свелось к утверждению метафизического монизма бытия и М., а эта идея была исчерпана Спинозой. Но в перспективном плане гегелевский ход был очень продуктивным. Единство логики, онтологии и теории познания могло быть обеспечено через построение этих трех философских дисциплин на общих методологических принципах. Общие методологические принципы в начале 19 в. могла предоставить только наука. Тогда должны были стать наукой и логика, и онтология и теория познания. Метод науки, сформулированный методологами Нового времени Ф. Бэконом, Галилеем и Декартом, был несоразмерен такой задаче. Эта задача, независимо от того, кто и как ее принимал и понимал, стала вызовом европейскому М. Были предложены различные варианты ответа на этот вызов. Гегельянское направление в философии сосредоточилось на теоретико-спекулятивных сторонах решения этой задачи. Методологи конкретных наук пошли по пути «онаучивания» философии, сциентизм и позитивизм стали интеллектуальной модой. Марксизм и неокантианство разрабатывали общие и частные методологии. Все эти усилия в совокупности создали сложную и плюралистическую интеллектуальную ситуацию 20 в. Логика, онтология и теория познания так и не стали науками, но их содержание, предметы и методы коренным образом изменились. Появилось много разных логик, целостный и единый мир был заменен мирами, скорее возможными, чем актуальными, с соответствующими им онтологиями. Сами онтологии перестали быть продуктами спекулятивной деятельности чистого мышления, а начали выступать как результат феноменологической редукции, представали продуктами интенционального сознания. Теории познания стали составными частями методологических подходов и даже частных методологий. Объекты и предметы конкретных исследованй и наук стали трактоваться в 20 в. не как объекты природы, а как организованности М., а само М. выступать как центральный момент познавательной деятельности (Хайдеггер, Манхейм, Поппер и др.). 2. Процессуальное М. Вплоть до 20 в. М. представлялось философам гомогенным и гомоморфным процессом. Поэтому всегда предпринимались попытки либо искусственно выработать единые его правила, либо установить законы процесса М. и на их основе определить для него нормы. Нормировкой правильного М. занималась логика, в основе которой лежала силлогистика Аристотеля, совершенствовавшаяся и формализуемая многими поколениями античных и средневековых логиков. Идеалом для формализации норм М. могли выступать математика (Раймонд Луллий, Лейбниц) или грамматика (Пор-Рояль). На пути математической формализации М. встречались важные открытия и изобретения, ставшие целыми направлениями или новыми областями математики (аналитическая геометрия, дифференциальное исчисление, булева алгебра и математическая логика). Давно замеченная связь и взаимозависимость языка и М., схожесть логических и грамматических конструкций наводили на идею о том, что исследование законов языка может способствовать установлению законов М. Разработка этой идеи была плодотворной как для лингвистики, так и для методологии. Именно благодаря этим параллельным исследованиям культура обогатилась такими областями знания как семантика и семиотика. Языковое М. становилось объектом внимания многих направлений в философии и методологических подходов (аналитическая философия, структурализм, герменевтика). Процесс М. становится доступным для анализа и исследования, когда его удается представить в виде дискурса, зафиксированного в текстах. Неоднократно классические тексты пытались анализировать и препарировать как дискурс. При анализе классических текстов часто обнаруживается присутствие в дискурсе нелогических или паралогических элементов, отмечается нелинейность, гетерогенность и гетероморфность «остановленного» М. Если при рассмотрении паралогичности, гетерогенности и нелинейности процесса М. делается акцент на продуктивности его, подчеркивается творческий характер М., то исследовательский и спекулятивный интерес смещается с самого процесса М. на процессы творчества и творения, интуиции, воображения (интуитивизм Бергсона, има-гинативный абсолют Голосовкера). Отсутствие средств и методов анализа полиморфных систем, нелинейных процессов, с одной стороны, и установка на нормативность в исследовании процесса М., с другой стороны, приводили к невозможности сформулировать на основе классических текстов законы и правила М., поэтому сами классические тексты объявлялись нормой, и становились каноном (или Органоном в случаях с Аристотелем и Ф. Бэконом) правильного М. В разное время канонизировались тексты Платона, Аристотеля, Фомы Аквинского. Одним из последних прецедентов такой канонизации был «Капитал» Маркса, а выведение из «Капитала» метода М., предпринятое А. Зиновьевым, стало одной из последних попыток избежать канонизации образцового текста. Так поставленная задача в очередной раз не была решена, но результатами этой попытки стали: разработка основ содержательно-генетической логики, диалектическая логика в версии Ильенкова, интеллектика И. Ладенко и СМД-методология (системно-мыследеятельная). Интенцио-нальность М., направленность процесса М. на объект и феноменальный мир позволяли многим философам делать заключения о паралелизме бытия и М., о взаимоотображении их в разных версиях. Эпифеноменальная версия предлагает просто игнорировать М. как эпифеномен и заниматься только объектными коррелятами мысли. Антиподом ее выступает солиптическая версия, утверждающая обратное. Это экзотические версии и встречаются они в истории философии достаточно редко, хотя распространены в бытовых и профессиональных мировоззрениях и в эзотерических учениях. Шире распространена сенсуалистическая версия, согласно которой законы М. могут строиться как преломление законов мира объектов. Сам процесс М. рассматривается по этой версии как ассоциирование первичных идей (Локк), которые являются продуктами чувственного опыта, отражением объектов внешнего мира. Разработка этой версии начинается с методологии Ф. Бэкона и продолжается в направлениях: психологизм в логике и гносеологии, позитивизм в научном методе, ассоцианизм и бихевиоризм в психологии. В русле этой версии строилась и «теория отражения», принятая в диалектическом материализме (Т. Павлов). Наиболее последовательно логико-методологическая разработка идей сенсуализма проделана Миллем в его системе индуктивной логики. Отдельная линия в исследовании процессов М. проводилась в психологии, которая претендовала не на нормировку М., а на выявление закономерностей реально протекающего процесса. До полемики Вундта с Вюрцбургской школой в 1905 считалось, что М. не может исследоваться методами научной психологии, поскольку рефлексия и интроспекция убивают процесс М., а исследователю доступны только знаки осуществленного М., что уже выходит за пределы предмета психологии. Современные психологические школы имеют несомненные достижения в исследовании феноменальной стороны процесса М. (Кюльпе, М. Вертхеймер, К. Дункер, Выготский, Пиаже, когнитивная психология и гештальтизм). 3. Попытки исследовать М. не по следам, знакам и результатам, а в актуальном существовании были предприняты в Вюрцбуржской школе учениками О. Кюльпе (К. Бюлер, Н. Ах, и др.). Пара-лельно разрабатывались теоретические представления о ситуации (социология, психология), об организации (тектоло-гия Богданова, кибернетика, теория систем), о труде и деятельности (психотехника, праксеология), об игре, о знаках и языках (структурализм, семиотика), о диалоге (Бубер, Бахтин). Предметная и дисциплинарная организация науки, философии и европейского М. в целом оказалась устаревшей перед лицом задач исследования М. Требовались новые формы сборки и конфигурирования областей знания и методов из разных предметов. Продолжение исследований в рамках одного предмета (например психологии, логики или кибернетики) вели к очевидному редукционизму. Не подвергавшиеся ранее критике представление о спонтанности и естественности М., об его индивидуальном характере, о локализации его в сознании или в психике перестали быть адекватными поставленным проблемам. Стало понятно, что М. должно быть специально организовано как трансперсональный процесс в деятельности, диалоге (полилоге) или в игре. Предпринимались разные попытки организации М. без преодаления редукционизма (синектика, брейнсторминг, ТРИЗ), разрабатывались большие программы для решения конкретных задач, в которых М. организовывалось (или улавливалось) косвенным способом (например: Манхэттенский проект, Римский клуб, Тэвистокские сессии, Кремниевая долина). Прямая программа, синтезирующая знания и подходы разных предметов и дисциплин под задачу исследования М. была сформулирована в 50-х в Московском методологическом кружке (Щедровицкий, Н. Алексеев) в процессе разработки содержательно-генетической логики (А. Зиновьев, Щедровицкий, Б. Грушин, Мамардашвили). С конца 70-х программа разрабатывается как системо-мыследеятельност-ная методология (СМД методология) на базе онтологических и организационных представлений о мыследеятельности.

МЫШЛЕ́НИЕ,МЫ́ШЛЕНИЕ, -я; ср.

1. Способность человека мыслить, рассуждать, делать умозаключения; особая ступень в процессе отражения сознанием объективной действительности. Научное м. Мозг - орган мышления. Развивать м. Абстрактное м. М. человека. Быстрота мышления. Изучать м.

2. к Мы́слить (1 зн.). Процесс мышления. Образное м.

* * *

высшая ступень человеческого познания. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы мышления изучаются философией, логикой, механизмы его протекания — психологией и нейрофизиологией. Кибернетика анализирует мышление в связи с задачами моделирования некоторых мыслительных функций.

* * *

МЫ́ШЛЕ́НИЕ, высшая ступень человеческого познания. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы мышления изучаются логикой, механизмы его протекания — психологией и нейрофизиологией. Кибернетика анализирует мышление в связи с задачами моделирования некоторых мыслительных функций.

высшая форма человеческой рефлексии, направленной на познание реально существующего мира. Внутреннее, активное стремление проявить свои собственные представления, понятия, воспоминания и т. д. с той целью, чтобы получить необходимую создавшейся ситуации директиву, оформленную в мысль. Форма мысли в стандартных условиях есть ее языковое выражение, т. е. озвученное мышление. В большинстве обыденных случаев мышление порождается ситуацией и это ситуативное мышление, если же оно направлено на реальные предметы, то это конкретное мышление, и лишь когда оно направлено на идеальные предметы или представляемое мысленно, то тогда речь идет об абстрактном мышлении. В научно-философском смысле мышление всегда понятийное, подразделяясь на априорное и апостериорное. Мышление исследуется психологией (психологией мышления), его функции в познании — гносеологией, эпистемологией, его отношение к понятийному — логикой, к бытию — метафизикой, онтологией, его роль в обществе — социологией, его связь с жизнью мыслящего индивида — биологией.

высш. ступень человеческого познания. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, к-рые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы М. изучаются философией, логикой, механизмы его протекания - психологией и нейрофизиологией. Кибернетика анализирует М. в связи с задачами моделирования нек-рых мыслит. функций.

- англ. thinking; нем. Denken. Процесс отражения объективной реальности в умозаключениях, понятиях, теориях, суждениях и т. п.

- англ. thinking; нем. Denken. Процесс отражения объективной реальности в умозаключениях, понятиях, теориях, суждениях и т. п.