«Гонорар»

вознаграждение за труды и услуги лиц свободных профессий в отличие от наемной или заработной платы за исполнение физических работ и материальных услуг. Слово и понятие — римского происхождения. В Риме, как и в Греции, на первых порах только физический труд, как наглядно-производительный, оплачивался денежной платой; умственный труд и нематериальные услуги считались не оценимыми на деньги — воззрение, общее всем народам на низшей ступени развития. Физический труд был по преимуществу трудом рабским и поэтому находился в презрении, которое выпало позднее и на долю свободных ремесленников, работавших ради куска хлеба. Умственный труд был уделом свободных граждан, живших на счет труда других и не нуждавшихся в заработной плате. Вследствие этого и вообще получение платы за умственный труд считалось делом позорным, приближавшим лицо, получившее такую плату, к ремесленникам. Чиновники не получали жалованья, лица свободных профессий — определенной платы за труд. Их наградой был Г. — почетный дар, подарок (от honor, честь; по-гречески Г. назывался τιμή), ρостоявший обыкновенно в поднесении различных продуктов, вина и т. д., а позднее и в деньгах. Такие подарки уже в республиканское время получали в Риме провинциальные магистраты от жителей управляемых провинций; позднее их стали получать лица, отправлявшие безвозмездно какие-нибудь общественные повинности (напр. опекунскую), и, наконец, все лица свободных профессий: врачи, художники, артисты, учителя, философы, ораторы, юристы и т. д. от своих пациентов, клиентов и учеников. Подарок отличался от платы за труд тем, что он был добровольным выражением признательности и не мог быть ни условливаем заранее, ни взыскиваем судебным порядком. Это юридическое отличие было выражением общественного мнения. В Греции, напр., отношение к художникам прямо зависело от того, получают они условленную плату, сами назначая ее, или довольствуются только Г. Только последние считались истинными художниками; остальные были простыми ремесленниками, как бы ни был высок их талант. Взгляд римлян определенно выражен в решениях римских юристов; они не допускали возможности применять понятие личного найма к труду таких лиц, каковы, напр., землемеры; еще строже было отношение к юристам и философам. Мало-помалу Г. обратился, однако, в средство пропитания; с этим вместе изменился и взгляд на него. Менее щепетильны в деле получения условленного Г. были, по-видимому, жившие в Риме греки. Нахлынувшие во множестве в Рим греческие врачи, художники, философы и т. д., будучи вынуждены искать средств существования, приучили и римлян "к невиданному у них дотоле зрелищу науки, протягивающей руку за вознаграждением". Постепенно переворот охватил все сферы духовного труда: в императорское время государственные чиновники, врачи и учители получали жалованье; не стесняясь, требовали платы артисты, художники и философы; общий поток увлек и юристов. Из последних условленный Г. стали получать сперва греки же, отчего платные юристы и носили сперва греческое название "прагматиков". Римские "юрисконсульты" на первых порах решительно гнушались их; но затем настолько увлеклись их примером, что императору Клавдию пришлось ограничить размер их Г. 10000 сестерций [Размеры Г. как в Риме, так и в Греции были разнообразны и иногда громадны. По свид. Плиния, врач Стертиний получал ежегодно до 600 т. сестерций (около 70 т. р.); хирург Алкон в несколько лет нажил до 10 млн. сестерций; философ Протагор за полный курс обучения требовал 100 мин (около 4000 р.).]. Хотя в постановлении Клавдия было запрещено предварительное условие о Г., тем не менее гонорар стало возможным отыскивать и судебным порядком, только путем не обыкновенного, а особого процесса (так называемого extraordinaria cognitio).

В течение средневекового и новейшего западноевропейского развития римское название Г. не привилось к подаркам и приношениям в пользу государственных чиновников, хотя они и здесь были прежде распространенным явлением; к ним применялись менее почетные названия. Теперь вред совмещения жалованья за службу с частными, добровольными или принудительными поборами чиновников, учителей и т. д. общепризнан, и, с современной точки зрения, подобные приношения - уже не Г., а просто взятка. Как на легальный остаток такого совмещения можно указать лишь на Г. профессоров университетов; но и он вызывает справедливые порицания со стороны общественного мнения. Возникши в то время, когда профессора не получали иных доходов, кроме платы от слушателей, он удерживался позднее в немецких университетах благодаря скудости профессорского жалованья, но теперь и здесь сделался аномалией. Оправдываемый обыкновенно разницей таланта и учености профессоров, Г. в действительности распределяется не столько в зависимости от этой разницы, сколько от других условий: многолюдности или малолюдности факультетов (теологи, филологи, математики всегда обделены), важности или интереса наук, участия (и это часто влияет больше всего) или неучастия профессора в экзаменационной комиссии, положения или местоположения университета и т. д. — и благодаря этому возбуждает лишь зависть и вообще дурные чувства у профессоров, влияя и на приемы преподавания. В России Г. вопреки установившимся традициям в отношениях профессоров и студентов введен унив. уставом 1884 г. в точно определенном размере (1 р. за полугодовой час с каждого платного студента). Восьмилетняя практика и у нас говорит не в пользу Г.; в среде профессоров возникал уже вопрос о том, не следовало ли бы распределять суммы, получаемые в виде Г., между всеми профессорами поровну или пропорционально числу читаемых лекций. Для России следует указать еще один вид Г. в старом римском смысле — это плата за службу и требы духовных лиц, так называемых добровольными приношениями, заранее обыкновенно не условливаемыми и не подлежащими судебному взысканию; по крайней мере всякое требование этих приношений сильно порицается общественным мнением и осуждается высшею духовною властью. За этими исключениями, как в России, так и в Западной Европе позднейшее римское понятие Г. получило полное право гражданства только в приложении к вознаграждению за труд врачей, адвокатов, писателей, художников и т. д.

По своему юридическому характеру современный Г. ничем, в сущности, не отличается от наемной платы по договору личного найма (см. Личный наем и Доверенность), так как умственный труд считается теперь столь же имеющим право на вознаграждение, как и физический [Следы древних воззрений на Г. сохранились в обычаях французской адвокатуры, не допускающих ни предварительного соглашения о Г., ни взыскания его судебным порядком.]. Тем не менее при оценке права на Г. и определении его размера необходимо считаться с элементом, не имеющим места при наемной плате — с элементом идеального вознаграждения, выражающегося в почете, славе, известности, которые, в свою очередь, ведут иногда и к материальному обогащению. Благодаря присутствию этого элемента при оценке права на Г. возможен иногда полный отказ в нем, раз наличное идеальное вознаграждение может считаться достаточным. Что касается до размеров Г., то идеальный элемент разнообразит их до крайней степени в зависимости от его роли и степени. В жизни размеры Г. лиц свободных профессий также разнообразны до бесконечности, смотря по разнице профессий, стран и жизненных условий, и не могут быть сведены в какую-либо схему. Вот почему законные таксы Г. очень трудно установить; во всяком случае их действие может быть только относительным; оно имеет лишь значение minimum'a или maximum'a и всегда может быть отменено частным соглашением. Такое значение имеют, напр., таксы вознаграждения присяжных поверенных (см. Вознаграждение за ведение дел). Из других такс (см. Вознаграждение за услуги) сохраняет силу вознаграждение опекунов (5% чистого дохода); установленные же прежде законом, но никогда не имевшие практического значения таксы вознаграждения врачей и акушерок теперь отменены. Превосходный этюд о социальной роли и юридическом значении Г. см. в книге Иеринга "Цель в праве", I, гл. 7.

В. Н.

1. гонора́р;
2. гонора́ры;
3. гонора́ра;
4. гонора́ров;
5. гонора́ру;
6. гонора́рам;
7. гонора́р;
8. гонора́ры;
9. гонора́ром;
10. гонора́рами;
11. гонора́ре;
12. гонора́рах.

ГОНОРА́Р, -а, муж. Вознаграждение за труд лиц свободных профессий. Авторский г. Г. адвоката, врача, переводчика.

| прил. гонорарный, -ая, -ое.

-а, м.

Денежное вознаграждение по договору, соглашению и т. п. за труд, выплачиваемое литераторам, художникам и т. п.

Авторский гонорар. Получить гонорар.

□

Чудинова все любят. Доктор от времени до времени навещает его и не берет гонорара. Салтыков-Щедрин, Мелочи жизни.

[От лат. honorarium — почетная награда]

награда за труды (почетная плата) литераторам, врачам, адвокатам; жалованье (жаловать, чтить, награждать)

Ср. Я ручаюсь за выигрыш дела и гонорара не беру никакого...

Гр. Л.Н. Толстой. Воскресение. 2, 11.

Слово это взято из римского права в смысле вознаграждения, преимущественно за услуги нематериальные.

Ср. Honorar (нем.).

Ср. Honorarium (honorare, почитать, вознаграждать; honor, честь) — плата (за почетные места).

ГОНОРА́Р, гонорара, и (устар.) ГОНОРАРИЙ, гонорария, муж. (лат. honorarium - почетная награда). Вознаграждение за труд, уплачиваемое лицу свободной профессии. Гонорар доктора, писателя.

м.

Вознаграждение - обычно денежное - за работу, выполненную по договору или соглашению (литераторами, художниками, адвокатами и т.п.).

гонора́р через нем. Honorar из лат. honōrārium от honōs, -ōris; см. Клюге-Гётце 255.

муж. fee;
honorarium;
royalties (с тиража) платить гонорар ≈ to fee авторский гонорар ≈ author's emoluments;
royaltiesм. fee;
авторский ~ author`s fee;
author`s emoluments pl.;
(с тиража) royalties pl.

гонорар м Honorar n 1a; Gage ( - Z q ] f c (у актёров)

м

Honorar n; Gage f(у актеров)

гонорарHonorar

м.

honoraires m pl

авторский гонорар — honoraires d'auteur

м.

honorarios m pl, emolumentos m pl; precio m, caché m, cachet m(особенно у артистов)

м.

onorario

Гонорар

ГОНОРАР литературный — вознаграждение, получаемое литератором за его труд. Термин Г. происходит от латинского honor — честь: в античном мире денежно оплачивался только физический, «рабский» труд. Труд же свободный, умственный, вознаграждался почетными подарками. Возникновение Г. как явления русской лит-ой жизни относится к эпохе возникновения в издательском деле широких денежных отношений и капиталистического предпринимательства.

В XVIII в. спросом преимущественно пользовались лубочные народные издания и переводные романы; литературный Г. появился прежде всего в этой области. Профессиональные писатели этого периода по своему социальному составу — разночинцы. По словам Дмитриева, Новиков «поощрял университетских студентов, семинаристов и даже церковнослужителей к упражнению в переводах, печатая их своим иждивением и платя переводчикам с каждого печатного листа установленную цену». Оригинальные писатели XVIII в., принадлежавшие к господствующему и обеспеченному дворянскому классу, почти не рассматривали лит-ый труд как средство к существованию. Г. для них существовал только в его античном понятии, как почетный подарок со стороны покровительствующего мецената, чаще всего царствующего лица или вельможи, которому произведение посвящалось. Последний, кроме подарка, зачастую брал на себя издание. Литератор-дворянин с презрением относился к самой идее гонорара, переводящего «высокое вдохновение» на спокойный язык коммерческого расчета. «Книжные торгаши покупают ученый товар, то есть переводы и сочинения, на вес, приговаривая бедным авторам: не качество, а количество, не слог, а число листов », — писал в начале XIX в. Батюшков. Тем не менее, развитие русского капитализма, рост буржуазии, читавшей русские книги, увеличивает число профессиональных писателей. Вслед за переводчиками гонорарные отношения захватывают редакторов журналов. За редактирование «Вестника Европы» Карамзин получал от издателя 2 000 руб. в год (самые статьи тогда еще не оплачивались). В тот же ряд становятся драматурги, продававшие свои пьесы казенному заказчику (Озеров за «Дмитрия Донского» получил 2 500 руб., а за «Поликсену» 3 000 руб.).

В первой четверти XIX в. писатели-дворяне начинают привыкать к мысли, что лит-ая деятельность может давать доход. Первоначально они выступают в качестве самостоятельных издателей своих произведений, а также альманахов, сотрудники которых однако Г. не получают. Первыми «альманашниками», введшими авторский Г., были декабристы Рылеев и Бестужев («Полярная звезда»). Это нововведение произвело сенсацию в лит-ом кругу. Большинство еще считало «вещью не то чтоб неблагородною или непозволительною, а как-то неловкою трудиться по наукам или словесности из платы» (слова Греча). С удивлением было воспринято и объявление Погодина о Г. в сто рублей за лист для сотрудников «Московского вестника» (1826).

Одним из первых профессиональных писателей в России был А. С. Пушкин. Его «Разговор книгопродавца с поэтом» — произведение знаменательное для первых этапов профессионализации лит-ого труда. Сам Пушкин чаще предпочитал выступать в качестве самостоятельного издателя своих произведений. Но уже «Кавказского пленника» он предлагал «дешево отдать» Гречу, а «Бахчисарайский фонтан» был продан книгопродавцу Пономареву по невероятно высокой для того времени цене — 3 000 рублей, — 5 руб. за стих. За участие в «Московском вестнике» Пушкин выговорил себе 10 000 рублей в год (фактически, впрочем, он получал гораздо меньше, а впоследствии сотрудничал безвозмездно). Г. как таковой начинает играть особенно значительную роль в бюджете Пушкина с конца 20-х и начала 30-х гг. Так, в 1830 он продал Смирдину (см.) право издания своих сочинений за ежемесячную ренту в 600 руб., а «Бориса Годунова» за 10 000 руб. С Смирдиным у него завязались прочные деловые отношения, причем обычный Г. за стих был очень высок — равнялся 10 руб.

Тридцатые годы — переломный момент в истории русского лит-ого Г. В 1831 Пушкин считал, что литература уже стала «отраслью промышленности». Правда, Г. часто были еще очень мизерны. В 1826 С. Н. Глинка переводил для московского гравера Кудрявцева басни Ла Фонтена по пяти руб. за штуку. Переводя в 1832 «Монфермельскую молочницу» Поль де Кока, Белинский не рассчитывал получить за свой труд больше 100 руб. Но, с другой стороны, книжная торговля росла, а с нею и Г.

Смирдин, сыгравший важную роль в истории Г., за каждую басню Крылова платил 300 руб. Редакторы «Сына отечества», Никитенко и Н. Полевой, получали за редактирование по 7 500 руб. в год. Сотрудники получали за лист оригинальных произведений 300 руб., за переводы — 75 руб.

Г. стал настолько распространенным явлением, что самую причину «оскудения» русской литературы консервативные литераторы видели в «продажности» творчества. Шевырев объяснял, что стилистические длинноты у писателей коренились в том, что «цена печатного листа есть 200 или 300 руб. Каждый период, смотря по длине, есть синяя или красная ассигнация...» В дальнейшем Г., за редкими исключениями, становится общераспространенным явлением. Рост книжного рынка увеличивает конкуренцию между издателями, а обеднение дворянства и появление широкой прослойки разночинной интеллигенции способствуют увеличению кадра литераторов и конкуренции между ними. В 40-х годах гонорары переводятся на твердую валюту (серебро), в среднем мало отличаясь от предшествующего десятилетия. В «Современнике» 40-х гг. Тургеневу платили 50 руб. за лист (приблизительно 175 руб. ассигнациями) — нормальный Г. того времени. В дальнейшем резко растет разница в оплате, причем принимается во внимание не только качество лит-ой продукции, но и материальные условия жизни данного писателя и популярность его в обывательской среде. В «Современнике» (40-е годы) Тургеневу платили за «Записки охотника» 100 руб., за «Дворянское гнездо» он получал уже 400 руб. за печатный лист, за «Новь» «Вестник Европы» платит ему по 500 руб. В то же время гонорар Салтыкова никогда не подымался выше 250 рублей. Мало даровитый, но популярный беллетрист Авдеев получал в конце 60-х годов 200 руб. за лист, между тем как Глеб Успенский в начале 70-х гг. — 150 руб. Особенно тяжело приходилось писателям-разночинцам, постоянно находившимся в нужде и дешево продававшим свою работу. Даже Чернышевский в «Современнике» 50-х гг. получал 40—50 руб. за лист, Добролюбов — 30 руб., низкие Г. Достоевского общеизвестны. Г. в 30—50 руб. довольствовалась масса средних и маленьких литераторов. Очень часто журналы нанимали нуждающихся писателей, платя им помесячную плату — так Помяловский получал у Некрасова 60—75 руб. Фактически писатели попадали в кабалу — одна из причин безвременного обрыва литературной деятельности таких писателей, как Николай Успенский, Левитов, Помяловский, Решетников и др.

В 90-х и 900-х гг. различие в Г. между основной массой лит-ого середняка и «генералами» еще более увеличилось. Это положение несколько смягчалось наличием журналов с партийной окраской, но бедность и немногочисленность последних не позволяла им сколько-нибудь значительно воздействовать на лит-ый рынок. Если средним Г. Чехова в 90-х годах была сумма в 250 руб. за лист, то накануне войны 1914—1918 Андреев ценил лист в 1 000 руб. (рубль за строчку). Сравнительно высокой была оплата драматургов, получавших процент с повсеместных постановок их пьес. Большинство же писателей должно было мириться с Г. в 75—150 руб.

Высота Г. в дореволюционной литературе определялась нажимом на автора со стороны издателя, стремившегося извлечь из проданного ему «товара» наибольшую прибыль. Известно например, что А. Ф. Маркс нажил огромные деньги на издании собрания сочинений Чехова, купленного им за 75 тысяч рублей.

Результатом всего этого было стремление литераторов к кооперированию и организации собственных издательств, к-рые должны были их освободить от ига предпринимателя-капиталиста (см. Издательства).

История русских гонораров еще не написана. В появившейся недавно работе Грица, Никитина и Тренина («Словесность и коммерция», 1928) собран на этот счет довольно значительный материал. К сожалению, читателю он подан в сыром виде и методологическое значение вопроса для лит-ой науки освещено неправильно (см. Жизнь литературная).

ЮРИДИЧЕСКАЯ СТОРОНА Г. Лит-ый авторский Г. в более узком современном значении этого слова — плата за использование произведения автора — возникает лишь после того, как взаимоотношения между автором лит-ого произведения и издателем стали рассматриваться как отчуждение авторских прав, то есть с того времени, как за автором было признано исключительное право издания (привилегия, монополия), а издатель стал получать свое исключительное издательское право по договору от автора.

Договоры между автором и издателем («издательские» договоры) стали строиться или по принципу участия автора в прибылях издателя, или по принципу выплаты издателем автору условленных сумм за выпуск издания, причем выплаты устанавливаются в зависимости от объема труда и от числа напечатанных экземпляров. В первом случае издание представляет собой совместную производственно-торговую операцию автора и издателя, причем вкладом автора является его произведение и право издания этого произведения, а издатель финансирует операцию. Авторский Г. в этом случае является долей издательской прибыли. Если автор сам является издателем, то авторский Г. совпадает с издательской прибылью. Во втором случае автор не участвует в прибылях издательства, но размер авторского Г. ставится в зависимость от числа изданий труда и числа экземпляров каждого издания, выпущенных издательством.

Промежуточным типом взаимоотношений автора с издателем по авторскому Г. является выплата автору вознаграждения за труд в зависимости от количества проданных издательством экземпляров. В этом случае авторский Г. связан с коммерческим эффектом издания, но взаимный расчет между автором и издательством производится не по принципу разделения на доли прибыли, а путем фиксирования заранее вознаграждения автору с каждого проданного экземпляра издания.

Литературное произведение, предназначенное для публичного исполнения, оплачивается авторским Г. не только в порядке использования для издания, но и в порядке использования для публичного исполнения, причем уплата авторского Г. производится не издателем, а зрелищным предприятием. Договор между автором и зрелищным предприятием об использовании произведения автора для публичного представления называется договором постановочным.

Развитие техники создает новые способы использования литературных произведений и вместе с тем новые источники авторского Г. (напр. радио).

По законодательству Союза ССР взимание авторского Г. основано на ст. 7 «Основ авторского права» от 16 мая 1928 (СЗ, № 27, ст. 246), согласно которой «автор имеет исключительное право под своим именем, под условным именем (псевдонимом) или без обозначения имени (анонимно) выпустить в свет свое произведение и в течение установленного в законе срока всеми дозволенными законом способами воспроизводить и распространять его, а равно извлекать всеми законными способами имущественные выгоды из названного исключительного права». В законодательстве дореволюционной России авторское право, начиная с 1830, рассматривалось как право собственности (закон 8 января 1830 «О правах сочинителей, переводчиков и издателей»). Этот взгляд проводился с последовательностью, доходившей иногда до абсурда. В известном деле между издателями Павленковым и Полубояриновым по поводу издания учебной хрестоматии Полевого, возникшем в 1885, за одним издателем было признано право издания, за другим — право собственности, в результате чего оба издателя, взаимно обвинявшие друг друга в нарушении своих издательских прав, оказались правы. Лишь закон от 20 марта 1911 отказался от идеи лит-ой собственности и создал самостоятельный институт исключительного авторского права. На Западе теория авторского права как лит-ой собственности укоренилась во Франции.

Во взаимоотношениях между автором лит-ого произведения и издателем теория лит-ой собственности влечет за собой отказ государства от защиты авторов, приравнение сделки между автором и издателем к обычным сделкам гражданского и торгового оборота. Между тем, при экономическом неравенстве автора и издательского предприятия и при наличии в оплате лит-ого труда (в частности, при лит-ом заказе) элементов трудовых, наше законодательство не могло отказаться от вмешательства в эти взаимоотношения и вступило на путь принудительного регулирования издательского договора. Равным образом принудительно регулируются нашим законодательством и нормы договора постановочного. Вводный закон к «Основам авторского права» от 16 мая 1928 (СЗ СССР, № 27, ст. 245) предложил ЦИКам союзных республик ввести в Гражданско-процессуальные кодексы правила, приравнивающие процессуально (кроме подсудности) авторский Г. к зарплате. Кроме того, ст. 17 тех же «Основ» предложила союзным республикам установить в законодательном порядке обязательное содержание издательского и постановочного договора. Закон об авторском праве РСФСР от 8 октября 1928 (СУ РСФСР, № 132, ст. 861) поручил Наркомпросу, по согласованию с Наркомторгом, кроме того, издать типовой издательский договор («Еженедельник Наркомпроса РСФСР» от 19/IV 1929, № 16—17). Наше законодательство рассматривает взаимоотношения между авторами лит-ого произведения и издательством, как обязательство издательства издать произведение и принять все необходимые меры к его распространению. Авторский Г. уплачивается издательством в зависимости от числа напечатанных изданий. Публичное исполнение оплачивается в зависимости от числа состоявшихся спектаклей. Вместе с тем проводится также идея гарантирования автору оплаты его труда и в том случае, если издание или постановка не состоятся, или постановка не будет иметь успеха. В частности, постановление СНК РСФСР от 20 ноября 1928 (СУ, № 140, ст. 921) устанавливает минимальные ставки Г. за лит-ые произведения в отношении художественной прозы, стихов и критики и максимальные тиражи одного издания для литературных произведений.

报酬, 酬报, 酬金

(лат. - honorarium - вознаграждение за услуги) - денежное вознаграждение, выплачиваемое автору произведения, изобретения, а т.ж. его наследникам за публикацию и использование его произведений. Размер Г. определяется в авторском договоре.

ГОНОРА́Р -а; м. [от лат. honorarium - почетная награда] Денежное вознаграждение за работу, выполненную по договору, соглашению и т.п. литератором, художником, адвокатом, врачом и т.п.

◁ Гонора́рный, -ая, -ое. Г-ая статья. Г-ое издание.

• Honorarium,

τιμή или μισθός, подарок, который уже во время республики провинциалы подносили римским чиновникам. Сперва он состоял из произведений природы; при императорах он заключался в деньгах, платимых провинциалами, которые достигали какой-нибудь должности, в особенности должности декуриона (decurionatus). Эта пошлина поступала в общественную казну. ср. Plin. ep. 10, 113. 114. Также и греческие ораторы, как поверенные, получали за свои труды Г. от своих клиентов; то же делалось и у римлян. Этому обычаю попыталась воспротивиться lех Cincia в 204 г. до Р. X., ne quis ob causam orandam donum munusve caperet. Но она вскоре была забыта, и, напр., Клодий и Курион брали хорошие вознаграждения. Август восстановил значение закона Цинция, Dio Cass. 54, 18. Клавдий (Tac. ann. 11, 5. 7) сделал ограничение и определил как maximum вознаграждения сумму usque ad dena sestertia. Нерон опять уничтожил это определение и возобновил закон Цинция (Tac. ann. 13, 15); однако впоследствии он вернулся к maximum'y Клавдия. (Suet. Nero. 17). В правление императора Траяна, софистически соединяя lex Cincia с обычаем, постановили, что стороны наперед должны поклясться, что они ничего не давали своему адвокату и ничего не обещали ему, ни сами, ни через других лиц (nihil se ob advocationem cuiquam dedisse, promisisse, cavisse), но по окончании процесса адвокат имел право требовать honorarium decem milium (Plin. ep. 5, 21). Точно так же в Афинах и в Риме учителям искусств и наук платили honorarium (pretium disciplinae, см. Ludi, Игры). Врачи, особенно в Греции, получали наряду с государственным жалованьем (δημοσιεύοντες ι̉ατροί, им противополагаются ι̉διωτεύοντες, частные врачи) вознаграждение от пользуемых пациентов, σω̃στρον. см. Medici, Медики.