«Магомет»

устаревшая транскрипция имени Мухаммеда, основателя ислама. Отсюда ислам в старой литературе иногда называли магометанством.

м.

Устаревшая форма имени пророка Муха́ммеда, Моха́ммеда.

МАГОМЕТ (Магомед) - см. Мухаммед.

магоме́т "ругательство" (Чехов). Вероятно, заимств. с Запада, причем западноевроп. слова восходят к араб. Мuḥammad "Магомет" (ср. Вензинк–Крамерс, Handwb. dеs Islam 519 и сл.) Отсюда прилаг. магомета́нский, др.-русск. Бохмитъ (Лаврентьевск. летоп.); народн. Мухое́д, мухоеда́ньская ве́ра – от му́ха и есть; см. Савинов, РФВ 21, 45.

муж. Mahomet, Mohammed

м.

Maometto

Магоме́т

(Магомед), см. Мухаммед.

* * *

МАГОМЕ́Т (Магомед), см. Мухаммед(см. МУХАММЕД).

см. Мухаммед.

МАГОМЕТ (франц. Mahomet, араб. Мухаммед) - герой трагедии Вольтера «Фанатизм, или Пророк Магомет» (1742). Исторический прототип: Мухаммед (Мохаммед; в европ. Лит. часто Магомет или Магомед; ок.570-632), основатель ислама, почитаемый как пророк. М. обрисован в пьесе без полутонов, одной только черной краской. Реальная история возникновения мусульманской религии не слишком волновала Вольтера: он создал образ лицемерного тирана, который использует в своих целях человеческие слабости и заблуждения. Новая вера служит М. лишь орудием для достижения личных целей: с ее помощью он жаждет возвысить арабов (и себя как их вождя), а также добиться любви прекрасной Пальмиры. М.- подлый и ловкий интриган, готовый сокрушить любые препятствия ради достижения власти. Ему неведомы чувства сострадания и благородства. Используя свой авторитет, он толкает Сеида на страшное преступление - убийство отца, причем о кровном родстве с жертвой юноша узнает в последнюю минуту, тогда как самому пророку об этом прекрасно известно. Отдав приказ отравить Сеида, М. возлагает на него вину за смерть популярного в народе шейха и без труда укрощает взбешенную толпу. Делая своего М. исчадием ада и воплощением всех пороков, Вольтер разоблачает религиозный фанатизм и предрекает ему неизбежную гибель устами Пальмиры, некогда почитавшей М. за благодетеля. М. также сознает, что все его могущество зиждется на безусловном рабском подчинении - с появлением мыслящего человека царство фанатиков рухнет. Символом грядущего краха М. становится самоубийство Пальмиры, с презрением отринувшей предложение разделить с ним титулы и власть.

Лит.: Lion H. Les tragedies et les theories drama-tiques de Voltaire. Paris, 1895.

Е.Д.Мурашкинцева