(старославянское, от лат. collibertlis — сотоварищ-вольноотпущенник)
Слово «К.» перешло в русский язык из переводов Библии. Первоначально (приблизительно до середины 19 в.) оно употреблялось в значении «друг»; «союзник», «единомышленник». В дальнейшем приобрело презрительную окраску: приспешник, приверженец, не брезгающий ничем для угождения своему покровителю.
муж. (лат. collibertus) товарищ, собрат. Клевретов, ему принадлежащий. Клевретный, до клевретства ср. братства, товарищества относящийся
КЛЕВРЕ́Т, -а, муж. (книжн.). Приспешник, приверженец.
-а, м. книжн.
Приверженец, приспешник кого-л.
Хитрости и обманы употреблялись царевною [Софиею] и ее клевретами такие, каких и подобия не было при первом стрелецком бунте. Добролюбов, Первые годы царствования Петра Великого.
[От лат. collibertus — отпущенный вместе с кем-л. на волю]
единомышленник, товарищ; собрат
Ср. О! тогда голова мятежника в ваших руках, — подхватил достойный клеврет с торжествующим видом...
И.И. Лажечников. Ледяной дом. 2, 5. Липман Бирону.
Ср. Collibertus (?) — одного веса.
КЛЕВРЕ́Т, клеврета, муж. (от лат. collibertus - отпущенный вместе с кем-нибудь на волю) (книжн. устар.). Сторонник, приспешник, приверженец в каком-нибудь дурном деле.
I
м.Приспешник, приверженец кого-либо.
II
м.Правоверный человек, придерживающийся ортодоксальных взглядов и убеждений; ортодокс (обычно с оттенком иронии).
КЛЕВРЕТ (старослав. - от лат. collibertus - отпущенный с кем-либо на свободу), приспешник, приверженец, не брезгующий ничем, чтобы угодить своему покровителю (до сер. 19 в. употреблялось в значении "друг", "союзник", "единомышленник").
КЛЕВРЕТ (старославянское, от латинского collibertus - отпущенный с кем-либо на свободу), приспешник, приверженец, не брезгающий ничем, чтобы угодить своему покровителю. До середины 19 в. употреблялось в значении "друг", "союзник", "единомышленник".
клевре́т "пособник, сообщник" (русск. клеверет не существует, вопреки Мi. ЕW 119; см. Брандт, РФВ 22, 137). Заимств. из цслав., ст.-слав. клеврѣтъ σύνδουλος (Супр., Остром.), которое в свою очередь пришло из народнолат. collibertus, collivertus; см. Бернекер 1, 514; Преобр. I, 313; Фасмер (RS 3, 273) против Фасмера (ИОРЯС 12, 2, 242; Гр.-сл. эт. 89).
муж.;
уст. minion, myrmidon, creatureм. уст. minion, myrmidon, creature.
м. презр.
suppôt m(пособник); complice m(сообщник)
м. книжн.
fautor m, secuaz m(пособник); cómplice m(сообщник)
КЛЕВРЕ́Т -а; м. [от лат. collibertus - вольноотпущенный] Книжн. Приверженец, приспешник кого-л.
* * *
клевре́т(старослав., от лат. collibertus — отпущенный с кем-либо на свободу), приспешник, приверженец, не брезгающий ничем, чтобы угодить своему покровителю (до середины XIX в. употреблялось в значении «друг», «союзник», «единомышленник»).
* * *
КЛЕВРЕТКЛЕВРЕ́Т (старослав., от лат. collibertus — отпущенный с кем-либо на свободу), приспешник, приверженец, не брезгующий ничем, чтобы угодить своему покровителю (до сер. 19 в. употреблялось в значении «друг», «союзник», «единомышленник»).
Семенить. Слово может образоваться вследствие распада фразеологического оборота. Этот процесс можно наблюдать в истории глагола семенить.
В словаре Д. Н. Ушакова (4, с. 140) значение этого глагола определяется не вполне правильно: `идти, ходить, делая частые мелкие шаги'. Кроме того, в современном языке семенить обычно встречается лишь в составе выражения — семенить ногами. В общелитературном употреблении с середины XIX в. глагол семенить почти неизвестен в своем прямом значении: `покрывать семенами, засевать'. Между тем только это значение указывалось и в словаре 1847 года и в словаре В. И. Даля. Но, наряду с этим прямым значением, глагол семенить и производные от него — засеменить, пересеменивать выражали, правда, в очень узком фразеологическом кругу и переносное значение: `быстро двигать из стороны в сторону чем-нибудь'. Например, в «Записках» Г. Добрынина (1771): «Он начал пересеменивать глазами, как вор при уликах» (Русск. старина, 1871, 3, с. 400). Еще чаще говорилось: семенить ногами (т. е. `быстро перебирать').
Под влиянием стиля Гоголя эта фраза получила широкое распространение в русском литературном языке XIX в. У Гоголя про Чичикова сказано: «Чичиков подходил к той и другой дробным, мелким шагом, семенил ножками, как обыкновенно делают маленькие старички-щеголи на высоких каблуках, называемые мышиными жеребчиками». У Гоголя образный смысл этого словоупотребления очень рельефен.
У последующих писателей семенить употребляется и без указания на орудие действия (ногами) — в новом значении. Ср. у Тургенева в «Дневнике лишнего человека»: «Ожогин был видимо смущен и опечален, избегал взора, семенил на месте».
(Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии (На материале русского и родственных языков // Виноградов. Избр. тр.: Исслед. по русск. грам., с. 217—218).
СТОУСТЫЙ. Слово стоустый, хотя и носит оттенок книжно-устарелой риторичности, все же понятно. Оно значит: `состоящий из ста уст, распространяемый множеством людей, как бы сотней уст'. Между тем, его употребление в современном языке возможно лишь в составе фразеологического сочетания: стоустая молва. Ср. у Фофанова:
Вокруг тебя гремит стоустая молва.
У А. Н. Пыпина в мемуарах «Мои заметки»: «Понятно, что при безгласности печати тем больше трудилась ”стоустая молва“. Эта молва бывает, как известно, всего чаще весьма ненадежным источником сведений: переходя через сто уст, факт, конечно, перевирается или преувеличивается, но за трудностью проверки и при усиленном любопытстве слухи быстро распространяются и, конечно, участвуют в создании того, что называется общественным настроением» (Пыпин А. Н. Мои заметки. М., 1910, с. 91).
Заметка ранее не публиковалась. В архиве сохранилась рукопись (1 листок) и более поздняя машинопись без авторской правки (3 экз.). Печатается по рукописи. — М. Л.
КЛЕВРЕТ
А. А. Потебня с предельной четкостью выразил мысль о спаянности слова и формы слова со всей системой языка: «Ответить на вопрос о значении данной формы или ее отсутствия для мысли было бы возможно лишь тогда, когда бы можно связать эту форму с остальными формами данного строя языка, связать таким образом, чтобы по одной форме можно было заключить о свойстве если не всех, то многих остальных. До сих пор языкознание большею частию принуждено вращаться в кругу элементарных наблюдений над разрозненными явлениями языка и дает нам право лишь надеяться, что дальнейшие комбинации этих явлений от него не уйдут. Покамест возможны лишь шаткие заключения о роли данного явления в общем механизме словесной мысли известного периода, так как мы умеем читать лишь самые грубые указания на родство явлений» (Потебня, Из зап. по русск. грамм., 1888, с. 54). Особенно сложны и противоречивы факты экспрессивных соотношений и изменений слов. Так, исторические изменения в системе стилей и жанров русского литературного языка непосредственно отражались на экспрессивно-стилистических функциях славянорусизмов. Происходили резкие колебания их стилистических оттенков, менялась их экспрессивная окраска. Все это сказывалось и на логическом содержании слова.
В качестве примера можно указать на церковно-книжное слово клеврет, которое современному языковому сознанию представляется несколько устарелым. Оно теперь обозначает `сторонник, приспешник, приверженец (в каком-нибудь дурном деле)', имеет ярко отрицательную экспрессивную тональность, выражая чувства презрения и даже негодования, ненависти. Между тем этому слову до 30—40-х годов XIX в. были чужды эмоционально-экспрессивные оттенки. По своему происхождению клеврет — старославянизм в составе русского литературного языка. Этимологически же оно восходит к лат. collibertus (народное collivertus) `отпущенный вместе с кем-нибудь на волю'. В старославянском языке слово клеврѣтъ имело значение `товарищ, сослуживец' (`сослужебник' — по определению А. X. Востокова), греч. っ σύνδουλος , σύντροφος (Востоков, Сл. ц.-сл. яз., 1, с. 171).
В рукописном «Лексиконе вокабулам новым» Петровского времени зафиксировано: колле́га — товарыщь, клевре́т (Смирнов, Зап. влияние, с. 145).
В древнерусском языке слово клеврет употреблялось в значении `товарищ, дружинник, участник в каком-нибудь деле, приверженец' без всякого пейоративного, осуждающего оттенка. Даже в толковых словарях XVIII в. оно рассматривалось еще как высокий книжный синоним бытового слова товарищ (см., напр., Сухомлинов, вып. 8, с. 12). В словаре 1867—1868 гг. клеврет толкуется так: `участник в каком-либо звании или деле; товарищ' (2, с. 366—367).
Ср. у А. Пушкина в «Борисе Годунове»:
Не время, князь. Ты медлишь — и меж тем
Приверженность твоих клевретов стынет...
У Е. Кострова в переводе «Илиады»:
Не могши различать, кто был клеврет, кто враг.
У К. Батюшкова в пародии «Певец в Беседе любителей русского слова»:
...Твой сын, наперсник и клеврет —
Шихматов безглагольный,
Как ты, славян краса и цвет,
Как ты, собой довольный!
У В. Жуковского в «Ивиковых журавлях» (1813 г.):
...Перед седалище судей
Он привлечен с своим клевретом...
Но в 30—40-х годах в разговорной речи клеврет по созвучию ассоциируется со словом клевета. Ср. в письме актера А. П. Лоди К. П. Брюллову (от 25 января 1849 г.): «Что́ни говори завистники счастья и клевреты человечества, а ведь мы с тобой и всей нашей братией давно провели нашу молодость. Весело лилась и запивалась, запивалась и запевалась жизнь артистическая, чорт возьми!» (см. Архив Брюлловых в приложении к «Русской старине», 1900, т. 104, октябрь, с. 177).
Вместе с тем в книжной речи слово клеврет к 30—40-м годам XIX в. становится все менее употребительным. Однако в середине XIX в., в 60-х годах, оно возрождается с новым значением `приверженец, приспешник монархической партии' (сл. Грота — Шахматова, т. 4, вып. 4, с. 972—973). Приведем несколько примеров. У И. С. Тургенева в романе «Новь» (в разговоре Нежданова с Калломейцевым): «Но вдруг, услышав в двадцатый раз произнесенное имя Ladislas'a, Нежданов вспыхнул весь и, ударив ладонью по столу, воскликнул:
— Вот нашли авторитет! Как будто мы не знаем, что́такое этот Ladislas! Он — прирожденный клеврет и больше ничего!
— А... а... а... а во... вот как... вот ку... куда! — простонал Калломейцев, заикаясь от бешенства... — Вы вот как позволяете себе отзываться о человеке, которого уважают такие особы, как граф Блазенкрампф и князь Коврижкин!». В том же романе в речи Сипягина: «под кровом Сипягиных, нет ни якобинцев, ни клевретов, а есть только добросовестные люди...».
Ср. у Ф. М. Решетникова в повести «Между людьми» («Записки канцеляриста»): «Вышла из ворот барского дома ватага аристократов и аристократок; дядя отходит прочь от окна и ворчит громко: не поклонюсь и шапки никогда не сниму, хоть вы и губернаторские клевреты. (Это слово он где-то вычитал и ему оно очень понравилось. Это слово, по его понятию, было нехорошее, хуже всех ругательных слов.) И начинает он рассказывать целые истории об этих ”клевретах“».
В современных толковых словарях русского языка (например, у С. И. Ожегова) клеврет обычно определяется как «приспешник, приверженец». В семнадцатитомном словаре слово клеврет толкуется так: «Приверженец, приспешник кого-либо, готовый на любое дело для угождения своему покровителю (обычно в речи с торжественно-риторическим оттенком)» (БАС, 5, с. 1007).
Роль экспрессивных оттенков в истории значений слов настолько велика, что без учета и воспроизведения экспрессивных колебаний словоупотребления нельзя получить полной семантической картины, изображающей судьбу слова. В ярко окрашенных экспрессивных словах даже изменения в фонетическом облике, напоминающие народную этимологию, нередко вызываются не потребностями образности, не стремлением к оживлению внутренней формы, а чисто эмоциональными факторами. Например, вместо скапутиться (от капут) в просторечии употребляется и шуточное скапуститься (см. Ушаков, 4, с. 205). Ср. у Д. Н. Мамина-Сибиряка в романе «Хлеб» в речи сторожа Вахрушки: «Микей-то Зотыч того, разнемогся, в лежку лежит. Того гляди, скапутится».
В холмогорском говоре «скапуститься — оплошать, струсить, проявить малодушие» (Грандилевский, с. 268). Ср. скопытиться в повести Тургенева «Бригадир» (1867): «Так вот он, бригадир-то, с тех мест и скопытился... » (в речи дворового; гл. 8).
В экспрессивных образованиях происходят сложные и противоречивые сдвиги в структуре и оформлении морфематического соотношения элементов слова. Вот иллюстрация.
У Н. Г. Помяловского в отрывках из незаконченного романа «Брат и сестра» встречаем образование чинопёр. Речь идет об отставном титулярном советнике, который «три раза срывал по триста рублей серебром за то, что били его морду, а морду его, ей-богу, и даром можно бить. Эта шельма, уволенная по прошению, обыкновенно подбирал человек шесть забулдыг, в их присутствии раздражал какого-нибудь незнакомого господина, тот бил его по морде, начиналось дело, и титулярный получал следуемый по закону гонорарий. Наконец гражданская палата обратила внимание на то обстоятельство, что титулярного что-то часто очень бьют, и запретила ему впредь подавать просьбы. Чем промышлять? последний товар — физиономия — упала в цене; дошло до того, что бить стало можно эту физиономию, плевать в нее, как в плевальницу, тыкать пальцами, топтать ногами. Тогда он прибегнул к другому средству.
Подходит к нему какой-нибудь промыслитель — чинопёр.
— Дело, — говорит он.
Потом, глядя серьезно на чинопёра, спрашивал: ”Сколько?“
— Пятьдесят.
— Сто.
— Не дадут.
— Дадут. За это и больше дадут.
— Ну, шестьдесят.
— Девяносто.
— Семьдесят.
— Семьдесят пять.
— Идет.
— На стол.
Чинопёр кладет на стол 75 руб.
— По какому делу?
— Присягу в убийстве.
— Хорошо, — говорит титулярный и, расcпросив подробности дела, дает присягу.
Наконец ему запретили и присягу держать».
Со словом чинопёр можно сравнить чинодрал. Ведь в слове щелкопёр вторая часть -пёр соотносится с именной основой пер-о (ср. щелкать пером).
Опубликовано в сборнике «Советское славяноведение» (М., 1968, № 4) в серии статей под общим названием «Об экспрессивных изменениях значений и форм слов». За этой статьей следуют еще три: «Рубаха-парень, человек-рубаха», «На ять», «Солдафон».
Сохранилась рукопись— 11 пронумерованных листков разного формата. Первоначальный набросок статьи «Клеврет» относится, по-видимому, к 40-ым годам, о чем говорит истлевшая бумага и выцветшие чернила некоторых страниц. Затем, судя по бумаге, в разное время рукописный текст дополнялся новыми суждениями и иллюстративным материалом. При подготовке к печати В. В. Виноградов окончательно выправил всю статью и заключил ее несколькими дополнительными абзацами (начиная со слов: «В экспрессивных образованиях происходят сложные и противоречивые сдвиги в структуре и оформлении...»).
Печатается по оттиску, выверенному по рукописи. К слову клеврет В. В. Виноградов обращался также в связи с вопросом о южнославянском происхождении таких слов как гряду (грядущий), ковчег, ланита, пустити в значении `послать' и нек-рых др. (Основные проблемы изучения, образования и развития древнерусского литературного языка // Виноградов. Избр. тр.: История русск. лит. яз., с. 91). — Е. X.