«Лосось»

(Salmo) — род рыб из семейства лососевых (Salmonidae). Тело покрыто мелкой чешуей; ротовая щель широкая; задний край верхнечелюстной кости лежит под задним краем глаза или даже позади его; сильные конические зубы на челюстях, небных костях, сошнике и языке, но не на крыловидных костях; заднепроходный плавник короткий, число лучей в нем менее 14 (отличие от близкого рода Oncorhynchus). Яйца значительной величины. К этому роду принадлежат более 80 видов, подразделяемых на подроды Salmo и Trutta (y Salmo сошник короткий и суженная его часть лишена зубов, у Trutta сошник длинный, с очень длинной суженной частью, которая усажена зубами, часто выпадающими с возрастом). Виды этого рода вообще трудно различимы, так как рыбы эти отличаются крайней изменчивостью в зависимости от пола, возраста, степени развития половых органов, местопребывания и пищи. При том относительно некоторых видов доказано с несомненностью, что они не только искусственным путем, но и в природе дают между собой способные к размножению помеси. Не только окраска, но и форма отдельных органов и частей тела и их взаимные отношения по величине подлежат сильным колебаниям, так что часто особи одного вида принимались за разные виды. Молодые рыбы имеют поперечные полосы, которые иногда замечаются и у взрослых; у взрослых часто встречаются черные или красноватые пятна. В течение периода размножения самцы окрашены вообще ярче самок и различия у некоторых видов бывают крайне резки; у старых самцов "брачный наряд" отличается часто чрезвычайным утолщением кожицы, которое скрывает чешую. Кроме того, у них челюсти сильно выпячиваются и нижняя загибается кверху в виде крючка. Многие виды этого рода живут в море, входя в реки для метания икры (нереста) и проводя в них более или менее значительное время по выходе из яйца; другие чисто пресноводные. Все хищны. Мясо хорошо упитанных экземпляров отличается красноватым цветом, после нереста цвет его бледнеет и становится беловатым. Виды рода Л. составляют предмет значительного промысла и вообще принадлежит к числу ценных рыб. Из более обыкновенных европейских видов сюда относятся Л., или семга (S. salar), кумжа, или таймень (S. trutta), пеструшка (S. lacustris), форель (S. fario), палья (S. salvelinus). Эти рыбы служат и главным предметом искусственного разведения. Уложенная на льду оплодотворенная икра, а также мальки пересылаются на значительные расстояния (см. Живая икра, Живая рыба); так, после первых неудачных попыток удалось развести Л., пеструшку и форель в pp. Австралии, Тасмании и Новой Зеландии. К подроду Trutta принадлежит собственно Л., или семга (S. salar L.). Первое название употребляется преимущественно по берегам Балтийского м., второе на Белом море и Ледовитом океане; во время нереста Л. называют лохом; кроме того, по времени входа в реки и другим особенностям на С. различают закройку, тинду или межень, осень, чистую семгу. Семга, возвращающаяся в море после нереста, называется на С. вальчаками, а через некоторое время по приходе в море, когда признаки лоха начинают исчезать — кирьяками. Тело вытянуто в длину и более или менее сжато с боков, морда сужена и значительно вытянута вперед; пятиугольная передняя пластинка сошника всегда без зубов, суженная длинная задняя уплощена и снабжена низким продольным гребнем с 1 рядом слабых зубов, которые очень рано почти совершенно пропадают, начиная с задних. В спинном плавнике 3-4 жестких луча и 9-11 мягких, в грудном 1 и 13, в брюшном 1 и 8, в заднепроходном 3 и 7-8, в хвостовом 19. Чешуи образуют 120-130 поперечных рядов, продольных рядов выше боковой линии 25-26, ниже — 18 (см. Рыбы). Спина голубовато-серого цвета, бока серебристые с немногочисленными черными пятнами (иногда пятен нет вовсе), брюхо серебристо-белое, плавники темно-серые. Длина 50-150 см, вес 5-30 кг, но в исключительных случаях достигает 45 кг (в Печоре был, по Арсеньеву, пойман экземпляр в 2 пд. 15 фн., экземпляры в 90 фн. попадались также в Немане и Вилии). У старых самцов (по Зибольду) брюхо в период размножения принимает красный цвет, на голове появляются зигзагообразные линии из сливающихся красных пятен, основание заднепроходного плавника, передний край брюшных и верхний и нижний хвостового получают красноватый оттенок. Кроме того, утолщается надкожица и нижняя челюсть принимает крючкообразную форму благодаря образующемуся на конце ее выросту. Область распространения Л. обнимает берега Европы на Ю. до 43° с. ш. (в бассейне Средиземного и Черного моря его нет), Исландии, Гренландии и Сев. Америки на Ю. до 41° с. ш. Самая южная часть берегов Европы, где он правильно встречается, — испанский берег Бискайского залива; в Сев. Америке он в настоящее время редко попадается южнее мыса Код. Кроме того, в Каспийском море водится близкий или тождественный с ним вид (S. caspius), входящий в реки Персии и Кавказа, реже в устья Волги. По берегам Балтийского моря и его заливов он ловится у нас в большей части рек Финляндии, Неве и вообще значительных реках этого бассейна, особенно в Вилии. На С. он ловится у нас по всем берегам от границы Норвегии до р. Черной и в реках, здесь впадающих; особенно значителен промысел семги в Печоре и ее притоках, Варзуге, далее следуют Мезень, Сев. Двина, Онега, Кемь, Поной и др. Л. живет в море и входит в реки для метания икры, иногда задолго до созревания половых продуктов. Относительно семги озер Мэна и Нового Брауншвейга в Сев. Америке, а также оз. Мелар и Венерн в Скандинавии принимают, что она живет постоянно в пресной воде; то же предполагается и относительно Л. Ладожского и Онежского озера; озерные Л. тоже входят для метания в реки. Ход в реки происходит с весны до осени. В Белом море он начинается в конце мая или начале июня, вскоре после вскрытия льда — это "закройка", в конце июня и июле идет сравнительно мелкая (в среднем 4-5 фн.) и низко ценимая "межень", или "тинда", а с первых чисел августа и до появления льда — самая крупная и ценная "осенняя семга" (также "осень" и "чистая семга"); в реки Балтийского бассейна Л. тоже идет летом и осенью; в Терек идет лишь тогда, когда температура воды значительно понизится, и сильнее всего — когда она приблизится к 0°. Ход семги в реки весьма быстрый, она может перепрыгивать водопады и заграждения, делая прыжки до 3 и даже 4 м вышиной и до 4-6 длиной. Очень высокие водопады мешают Л. пройти вверх, и в таких случаях с успехом применяют иногда так называемые лососепроводы (Lachsleiter) — желоба с вбитыми в них поперечными деревянными или железными пластинами, по которым рыба может пройти вверх. Достигнув верховьев рек, Л. отыскивают чистые, быстро текущие ручьи с хрящеватым дном. Здесь самка, которую сопровождают обыкновенно несколько самцов (часто один старый и несколько молодых), вырывает хвостом небольшие ямки, в которые и откладывает с небольшими перерывами свои крупные (6 мм в диаметре) оранжево-красные яйца; по другим наблюдениям, в вырывании ямок участвуют и самцы. Между самцами нередко происходят в это время ожесточенные драки. Число яиц относительно невелико (редко более 20000). Икрометание происходит в Зап. Европе с осени до февраля, в Архангельской губ., насколько известно, около половины сентября, на юге несколько позднее. По окончании нереста истощенные Л. спускаются по течению ("скатываются") в море, причем в некоторых случаях (на С.) остаются долго в пресной воде. Вышедшие из икры рыбки желтоватого цвета с многочисленными поперечными пятнами на спине и боках и отличаются относительно очень большой головой; питаются они сначала насекомыми, потом рыбьей икрой и молодыми рыбками; в первое лето они вырастают приблизительно до 10 см. На вторую весну, значительно увеличившись в размерах (через 16 месяцев по выходе из икры они достигают 40 см), они быстро изменяются в цвете: тело становится серебристым с голубовато-стальной спиной и 6-10 широкими пятнами того же цвета, между которыми красноватые промежутки. Молодые рыбы стайками начинают спускаться к морю, некоторое время держатся в устьях, а затем окончательно переходят в море. Здесь они чрезвычайно быстро растут, принимают окраску взрослых и, по наблюдениям в Шотландии, месяца через два снова входят в реку. Как показывают прямые опыты (рыб отмечали, прикрепляя к ним кольца), за это время молодые Л. с¹/₄-¹/₃фн. увеличиваются до 3-4 фн. Рыб первых трех возрастов в Англии долгое время не считали за Л. и беспощадно истребляли. Входящие в реки Л. уже способны к размножению. Замечательно, что самцы во втором и даже первом возрасте способны уже оплодотворять икру. Другой факт, в высшей степени замечательный и важный в практическом отношении, — что Л. идут (всегда или по большей части?) в те именно реки, в которых вывелись. Поэтому, поместив оплодотворенную икру в известную реку, можно рассчитывать населить семгой именно ее; опыты этого рода делались с большим успехом и иногда с громадными выгодами (так, в реке Мой в Ирландии, недоступной для Л. по причине высокого водопада, сделали Л.-провод и поместили в нее 200000 оплодотворенных икринок Л.; через 5 лет лов Л. в этой реке давал ежегодно доход более чем в 250000 р.). Мясо Л. весьма высоко ценится, особенно в Зап. Европе; оно поступает в продажу свежим, копченым или в виде консервов; у нас в торговлю идет главным образом соленая семга. Из-за неосторожного лова количество Л. сильно уменьшилось в Зап. Европе, что вызвало ряд охранительных мер и искусственное разведение этой рыбы. Способы лова крайне разнообразны. У нас применяются разнообразные ставные сети и невода, поезда (мешкообразные сети, приводимые в движение двумя лодками), заборы, перегораживающие реки на порогах, с проходами, в которые вставлены ловушки, заборы на порогах, через которые Л. перепрыгивают и попадают в сети, багренье и уженье. Особенно страстными удильщиками Л. являются англичане. В 1894 г. улов семги в Архангельской губ. был более 35000 пд., на сумму более 260000 р.; почти половина улова приходилась на Кольский уезд, на втором месте стоял Кемский у., далее Печерский и Мезенский.

Н. Кн.

1. лосо́сь;
2. лосо́си;
3. лосо́ся;
4. лосо́сей;
5. лосо́сю;
6. лосо́сям;
7. лосо́ся;
8. лосо́сей;
9. лосо́сем;
10. лосо́сями;
11. лосо́се;
12. лосо́сях.

муж. рыба Salmo salar, вообще род Salmo, семга, с мясом тельного цвета. Лососок, лосось недомерок, небольшой.

| Не гляди искоса, дам лососа! ударю. Лососий пирог. Лососина жен. лососье мясо.

ЛОСО́СЬ, -я и ЛОСОСЬ, -я, муж. Крупная рыба с нежным мясом розового цвета.

| прил. лососёвый, -ая, -ое и лососий, -ья, -ье. Семейство лососёвых (сущ.). Лососий балык.

ЛОСО́СЬ, -я и ЛОСОСЬ, -я, муж. Крупная рыба с нежным мясом розового цвета.

| прил. лососёвый, -ая, -ое и лососий, -ья, -ье. Семейство лососёвых (сущ.). Лососий балык.

и ло́сось, -я, м.

Морская промысловая рыба с нежным мясом розоватого цвета.

ЛО́СОСЬ, лосося, муж. Крупная съедобная рыба с нежным мясом розового цвета.

лос`ось, л`осось

м.

1.

Крупная рыба с нежным розовым мясом.

2.

Мясо такой рыбы, употребляемое в пищу; лососина 1..

3.

Кушанье, приготовленное из такого мяса.

Фаллический символ, означающий плодородие. В кельтской символике - мудрость, предвидение богов, потустороннее знание. Будучи связаной с кельтским культом священных источников, может замещать змею в аспекте мудрости и контакта с потусторонними силами.

лосо́сь м., укр. ло́сось, чеш., слвц. losos, польск. ɫоsоś. Родственно лит. lašišà, lаšаšа, lãšis – то же, лтш. lasis, др.-прусск. lasasso, д.-в.-н. lahs, др.-исл. lах "лосось", тохар. laks "рыба"; см. Бернекер 1, 734; Траутман, ВSW 150; М.–Э. 2, 423; Торп 357. Прочие сближения см. у Лёвенталя (KZ 52, 98; WuS 10, 140), Френкеля (ВSрr. 43), Шпехта (31). Этого слова нет у южн. славян, потому что лосось не водится в реках, впадающих в Средиземное море и Черное море.
•
• [О проблематичных др.-инд. соответствиях см. Тиме, KZ, 69, 1951, стр. 209 и сл.; Майрхофер, ZDМG, 105, 1955, стр. 175 и сл.; см. также Рудницкий, ВРТJ, 15, 1956, стр. 134. Ср. еще осет. læsæg "лосось". См. Моргенстьерне, NTS, VII, 1934, стр. 120; Бенвенист, Очерки по осетинскому языку, М., 1965, стр. 134. – Т.]

муж. salmonм. salmon;
каспийский ~ Caspian sea-trout.

м

Lachs m

лосось м Lachs m 1a

м.

saumon m

м.

salmón m

м.

salmone

ЛОСО́СЬ -я; м.

1. Крупная промысловая рыба с нежным мясом розового цвета. Ловить лосося.

2. только мн.: лосо́си, -ей. Зоол. = Лосо́севые.

◁ Лососёвый, -ая, -ое. Л-ая икра.

Saimo salar L.

Семга, вернее, лосось, и белорыбица у нас принадлежит, несомненно, к числу наиболее известных рыб всего семейства лососевых, которые наглядно отличаются от карповых жировым плавником, находящимся позади спинного. Семейство это разделяется на следующие главные роды:

1) лососи —с большим ртом (так что верхняя челюсть простирается дальше заднего края глаз), довольно крупными зубами и мелкой чешуей;

2) хариусы(1), отличающиеся высоким и длинным спинным плавником и очень крепкой и плотной чешуей;

3) корюшки(2) — небольшой величины, с чешуей без лучей, неполной боковой линией и очень выдающейся нижней челюстью; спинной плавник начинается у них позади брюшных плавников, а не впереди, как у других родов;

4) сиги, имеющие небольшой рот, так что верхняя челюсть редко доходит до заднего края глаза, довольно легко спадающую чешую средней величины и рот с очень мелкими зубами или вовсе беззубый.

Из всего семейства лососевых лосось, бесспорно, занимает первое место как по своей величине, так и по ценности своего нежного красножелтого мяса. У нас, конечно, семга в ряду других рыб занимает по своей численности второстепенное место, и улов ее может даже идти в сравнение с уловом осетровых рыб; но в Западной, вернее в Северо-Западной Европе, где эти последние сравнительно малочисленны, промысел семги, в ряду других пресноводных промыслов, всегда играл самую важную роль. Это обстоятельство, в связи с уменьшением этой рыбы, объясняет нам, почему образ жизни ее, хотя и содержит многие пробелы, известен нам весьма удовлетворительно, и ту важность, которую она получила с 50-х годов в заграничных рыболовных заведениях, а позднее в североамериканских, где искусственное разведение лососей имеет первостепенное значение. Мы постараемся здесь дать возможно сжатое описание образа жизни и разнообразных способов ловли этой замечательной рыбы.

Рис. 37. Лосось. Посредине изображена голова лоха.

Тело лосося значительно более вытянуто и сильнее сжато с боков, чем у других видов наших рыб рода Salmo. Всего же более отличается он своей удлиненной нижней челюстью, на кончике которой, притом у старых лососей, преимущественно во время нереста, развивается хрящеватый крючок, который входит в соответствующую ему выемку на конце верхней челюсти. Цвет лосося подвержен значительным изменениям, смотря по местности, а главное возрасту и времени года, но вообще спина у него голубовато-серая с немногочисленными черноватыми пятнышками, брюхо и бока серебристо-белые, плавники более или менее серые, спинной и хвостовой темнее остальных. Перед нерестом лосось значительно темнее; у самцов, кроме того, показываются красные пятна на боках туловища и жаберных крышках; у очень старых мужских особей даже все брюхо и передние края нижних плавников окрашиваются в красный цвет. Вместе с тем кожа самцов утолщается, делается шероховатой, а на кончике верхней челюсти вырастает уже упомянутый хрящеватый отросток, малозаметный у икряников, которые, заметим, подобно всем самкам лососевых, имеют более короткий хвост. Весь этот процесс известен под названием облошания, и лосось в это время называется обыкновенно лохом, или лоншаком. Во время нереста лосось очень худеет, вследствие чего голова у него кажется несоразмерно большой, а мясо принимает белесоватый цвет и делается жидким и бузвкусным. Глаза лосося относительно невелики и вообще он имеет довольно нескладную физиономию.

Лосось(3) —рыба проходная, т. е. входит в реки из моря только для метания икры. Однако ладожский и онежский лососи представляют исключение и. подобно некоторым другим лососевым рыбам, находятся здесь на постоянном жительстве. Они, впрочем, несколько отличаются от морских лососей своим более темным цветом, расположением черных пятнышек на теле, которые у них находятся больше под боковой линией; кроме того, икринки этих озерных лососей приметно мельче, и сами они не достигают такого большого роста. Между тем как настоящий лосось в Западной Европе и северной России достигает иногда 25 кг веса и 138 см длины, даже более, ладожский и онежский лососи редко доходят весом до 8—9 кг, и только однажды был пойман в устье Вокши у Ладожского озера лосось в 13 кг.

Лосось(4) —исключительно европейская рыба: в Сибири и Туркестанском крае его уже нет; но он, или вид очень близкий к нему, встречается в Каспийском море и входит в некоторые кавказские и персидские реки. Главное местообитание его —моря Немецкое, Балтийское, Белое и Ледовитое (до р. Черной) и реки, туда впадающие. У нас семга ловится в большей части рек Финляндии, в Неве, Нарове (прежде и в ее притоках, напр. Плюсе), Луге, Пернове, Западной Двине, Виндаве, Немане, особенно в Вилии; на севере главный лов ее сосредоточивается в Печоре и ее притоках (Щугоре, Почереме), также в Варзухе; затем следует Мезень, Северная Двина, Онега и проч. реки, впадающие в Белое и Ледовитое моря. В Черноморском бассейне лососей вовсе (?) нет(5), но Кура, Терек, Ленкоранка и вообще реки, впадающие в южную часть Каспия, доставляют весьма значительное количество этой рыбы, и каспийский лосось заходит иногда даже в устья Волги, хотя и не доходит до Астрахани.

Лосось начинает входить в реки большей частью летом, поднимается по ним вверх иногда на огромные расстояния, так что доходит почти до истоков, мечет икру осенью и затем скатывается обратно в море. Смотря по времени хода, рыбаки отличают несколько разностей, которые разнятся в величине и цвете. Так, нарвские рыбаки отличают лоха петровского или земляничника, лоха успенского, лоха воздвиженского и лоха покровского. Петровскому и успенскому лоху в Белом море, вероятно, соответствует закройка, которая начинает идти в реки вскоре после вскрытия льда, в конце мая и в начале июня, она преимущественно икряная и икры в ней много, притом крупной и близкой к зрелости. Семга эта бывает средней величины и весит около 2,5 кг. Успенский лох здесь называется межень, или тинда, которая идет в реки в конце июня и в июле. Это преимущественно (?) самцы, также с близкими к зрелости молоками; они вообще мельче закройки и кругом не превышают 1,5—2 кг. Наконец, осеннему лоху в Нарве соответствует осень, или (в Онеге) чистая семга, которая начинает идти с первых чисел августа и продолжает свой ход до появления шуги, то есть мелких ледяных кристаллов; рыбаки говорят, что семга перестает тогда подыматься в реки, а вошедшая в них останавливается, и объясняют это тем, что шуга, проходя сквозь жабры, может их оцарапать. Между осенней семгой встречается и икряная и молочная, но как икра, так и молоки очень мало развиты, так что она никак не может выметать их в тот же год, чего нельзя сказать относительно воздвиженских и покровских лохов Балтийского бассейна; оба, по Кесслеру, имеют крючок, и покровский только темнее и крупнее всех других. Осень также самый крупный и икряный сорт семги.

Принимая во внимание наблюдения над семгой в Западной Европе, надо полагать, что петровский лох, или закройка, есть четырехгодовалый лосось, межень —трехгодовалая рыба, впервые мечущая икру, а чистая семга —это пятигодовалая и более старая рыба, которая уже мечет через год, будущей осенью, что доказывается тем, что икра у нее далеко еще не дозревает и весной. Со вскрытием льда эта семга поднимается выше по рекам и мечет преимущественно в верховьях, между тем как закройка и межень нерестятся у нижних порогов рек. через которые еще не имеют силы перескочить. Вообще следует заметить, что чем старше семга, тем выше она поднимается и что нерест лососей, судя по наблюдениям в Шотландии, начинается с осени и продолжается всю зиму до февраля. У нас, сколько известно, нерест этой рыбы замечался только осенью, именно на севере, в Архангельской губ., около половины сентября, на юге несколько позднее, а в Онежском крае —в конце сентября; то же в реках Балтийского бассейна.

В конце весны или в начале лета, следовательно, еще задолго до нереста, лососи покидают море и входят небольшими стаями в реки; они плывут обыкновенно близко от поверхности воды и иногда крайне быстро, так что производят сильное волнение. Едва ли найдется рыба, плавающая быстрее лосося: в минуту опасности или погони за добычей быстрота его невероятна и, по мнению западноевропейских наблюдателей, достигает 280 км в час. Хвост лосося действительно могучее орудие для плавания, и сильные хвостовые мускулы позволяют ему перескакивать даже через небольшие водопады; лосось, сгибая тело в дугу и ударяя хвостом о поверхность воды, легко перепрыгивает через преграды в 2—3 м; по Jobey, лосось может прыгать даже на высоту 4,5 м(?). Конечно, это очень часто вовсе не удается, но рыба настойчиво продолжает свои гигантские прыжки. Большой лов лососей производится у нас, например, у Нарвского водопада, который составляет неодолимую преграду для их дальнейшего следования; несмотря на все их усилия, им не удается вспрыгнуть на водопад. В 60-х годах, для того чтобы хотя часть лососей могла достигнуть мест, удобных для икрометания, Кренгольмской мануфактурой была устроена в обход водопада т. н. лососевая лестница, т. е. ряд бассейнов, расположенных уступами один выше другого настолько, чтобы рыба могла без труда перескакивать из одного бассейна в другой. В других местах, в Англии, Швеции, нередко во время этих прыжков ловят сачками лососей на лету.

Нерест лососей производится всегда на быстрине, на перекатах с каменистым или крупнопесчаным дном, иногда на глубине менее полуаршина. Замечательно, что лососи очень часто возвращаются для нереста в то же самое место, где выводились и метали икру в прежние годы. По наблюдениям Жюрина в Англии, который отметил в апреле несколько тысяч молодых лососиков, эти последние пришли на то же самое место в июне. Впрочем, это правило справедливо, вероятно, только для незначительных рек Западной Европы; в больших реках чем старше и. следовательно, сильнее лосось, тем он поднимается выше и встречается в самых верховьях, которых более молодая рыба не всегда может достигнуть.

Выметав икру, истощенные и исхудавшие лососи, уцелевшие от преследования рыбаков, скатываются в море. У нас этот обратный ход семги начинается с ноября (в Нарве около 8-го ноября), но в северных реках семга возвращается весной и всю зиму проводит в пресной воде; в Западной Европе, где главный нерест этой рыбы происходит гораздо позднее, чем у нас, лососи идут в море тоже в конце зимы, даже ранней весной. Возвращающиеся в море лохи известны у нас на севере под названием вальчаков; те же, которые провели уже некоторое время в море, но не совершенно еще приняли вид семги и сохранили на жаберных крышках красные точки, называются кирьяками. И те и другие ценятся значительно дешевле чистой семги.

Яички лосося чрезвычайно крупны и сравнительно с величиной рыбы весьма немногочисленны, так как их редко бывает более 20 000. Количество икринок увеличивается с возрастом; в Англии вообще считают, что семга имеет столько тысяч икринок, сколько фунтов она весит, но это, конечно, вряд ли вполне справедливо. Яички весьма прозрачны и первые дни молочно-белого цвета, но затем принимают красножелтый оттенок. Размеры икринок изменяются с возрастом, и у более старых лососей икра крупнее, чем у молодых, а у озерных лососей мельче, чем у настоящих проходных; обыкновенная величина икринок с крупную горошину или ягоду белой смородины.

Развитие икры лосося идет весьма медленно, но, впрочем, смотря по температуре воды, изменяется в довольно широких границах. По Ла Бланшеру, мальки лососей выклевываются через 40 дней, а по Бланшару —через 70, иногда даже, при нересте осенью, через 100—140 дней (!). Вообще, по наблюдениям рыбоводов, развитие яйца оканчивается в феврале или марте. Молодые рыбки, вылупившись из яйца, двигаются довольно быстро, несмотря на свой огромный желточный пузырь, который пропадает окончательно не ранее месяца. Вслед за этим мальки начинают вести уже более самостоятельную жизнь и начинают отыскивать себе пищу; но это во всяком случае самый критический момент для них: после окончания процесса всасывания пузыря погибает очень большое количество лососиков. Молодая рыбка весьма отличается от старой: она имеет немного более 2,5 см в длину, несоразмерно толстую голову; общий цвет тела ее палевый с легким зеленоватым оттенком и многочисленными темными поперечными пятнами на спине и боках: количество этих пятен изменяется от 15 до 18. Этот первый возраст лососей известен в Западной Европе под названием «Parr». Эти лососики держатся в верховьях рек и потому очень редко попадаются рыбакам, а у нас даже и вовсе неизвестны. Они проводят здесь не менее года, обыкновенно два, иногда даже три года; тело их постепенно принимает более складную форму, голова удлиняется и представляется относительно меньшей, но цвет тела остается без изменения. Пища этих молодых рыбок сначала состоит из мелких, падающих в воду, насекомых, затем икры других рыб и, наконец, самих рыбок (вероятнее гольянов); но здесь растут они очень медленно.

Рис. 38. Третий возраст.

На вторую весну, редко третью, достигнув величины 13—20 см, молодые лососики быстро изменяются в цвете и делаются неузнаваемыми. Все тело их становится серебристым, спина принимает блестящий голубовато-стальной цвет и на боках лежат 6—10 широких пятен того же цвета, между тем как промежутки имеют красноватый оттенок. Тогда лососики делаются весьма похожими на форелей, отличаются от последних почти только лучистыми жаберными крышками и вообще формой головы, и называются «Smolt». Эти двухгодовалые лососики, в противоположность молодым лососикам первого возраста, которые живут в одиночку, собираются в небольшие стайки в 40—60 штук и начинают, весной же, скатываться в море. Впрочем, это движение вниз по реке совершается довольно медленно, со скоростью не более 14 км в час, и задерживается на перекатах, которые иногда несколько раз заставляют возвращаться всю стаю: как только рыбы почувствуют, что их уносит быстрым течением, они поворачивают назад, и это повторяется до тех пор, пока какой-нибудь смельчак из стаи не решится переплыть через стремнину.

В устьях реки, где вода уже принимает более или менее солоноватый вкус, молодая семга останавливается на несколько дней и собирается здесь большими стаями: она как будто привыкает здесь к морской воде и затем вдруг исчезает. Куда девается она —неизвестно, вероятно скрывается на таких глубинах моря, где ее уже не может достать сеть рыбака.

Но это исчезновение двухгодовалых лососиков весьма непродолжительно. Через два месяца они снова входят в те же самые реки и достигают тех же самых мест, где вывелись, но они настолько отличны от молодых рыб, входивших в море, что долгое время, так же как и эти последние, считались особыми видами. Только в тридцатых годах многочисленные опыты, произведенные главным образом в Шотландии и состоявшие в том, что делали различные пометки на Smolt'ax, показали положительно, что эти так наз. Grisles, или семги первого возраста,— те же самые Smolt, только почти принявшие цвет настоящей семги и необычно увеличившиеся в своих размерах и весе. У них уже вовсе не замечается черных полос на теле, голова более удлинена и хвост только слегка вырезан (на рисунке форма его неверна); от настоящей семги Grisle отличается более тонким телом и бледной окраской. Всего же удивительнее то обстоятельство, что эта молодая семга весит уже не 100 г или 130 г, как два месяца назад, а при 44—53 см длины достигает 1 кг, даже 1,5 кг веса. Такой необычно быстрый прирост, сколько известно, не замечается ни у какого другого рода рыбы и, вероятно, обусловливается громадным количеством пищи в местах их кратковременного пребывания в море. Вообще и более старая семга, побывав в морской воде, растет чрезвычайно быстро: на следующий год Grisles, перед своим вторичным возвращением в реки и принявши вполне вид семги, опять достигают в два месяца почти 70-сантиметровой длины и весят 2,5—5 кг; даже эта — взрослая —семга иногда увеличивается в весе почти вдвое: всем известна 4-килограммовая семга, выпущенная герцогом Атольским (в Англии), которая через 38 дней была поймана снова и весила более 8 кг. Судя по этому продолжительность жизни семги весьма незначительна и не должна быть более десяти лет.

Как самцы, так и самки семги третьего возраста способны к размножению и нерестятся без исключения. У самок же молодых лососиков первого возраста вовсе не замечается икры; в Smolt она находится в весьма неразвитом состоянии, но замечательно, что самцы и тех и других способны к оплодотворению. Это обстоятельство косвенным образом доказывает вероятную малочисленность самцов вообще. Способность молок Раrr и Smolt оплодотворять икру более старых семг не подлежит никакому сомнению и доказана многими наблюдениями при рыборазводных заведениях. Последние, как известно, предназначаются исключительно для искусственного разведения и воспитания молодых лососевых рыб, между которыми первое место, бесспорно, принадлежит лососю, давшему свое имя всему семейству.

Для рыбаков северной России и Европы лов семги имеет весьма важное значение, хотя, к сожалению, это значение постепенно уменьшается. Наибольшее количество семги добывается на прибрежье Белого моря и в впадающих в него реках, также в Финляндии; в северо-западной России улов семги уже менее значителен. Поэтому мы опишем здесь только способы ловли этой рыбы на северном побережье, тем более, что здешнее рыболовство весьма обстоятельно исследовано известным специалистом по рыбным промыслам г. Данилевским.* * *

Орудия семожьего лова весьма разнообразны, но мы назовем здесь самые главные.

В наибольшем употреблении лов семг неводами и ставными сетями.

Ужение лосося, рыбы, не имеющей равных по силе, быстроте движений и неутомимости, бесспорно, самое трудное, тем более, что оно в большинстве случаев трубует большой ловкости при закидывании удочки. По всем этим причинам в Западной Европе, в Англии по преимуществу, ловля лосося составляет высший рыболовный спорт, доступный далеко не всякому даже искусному охотнику, так как это ужение вместе с тем и самое дорогое и более, чем какое другое, обусловливается совершенством всех принадлежностей. Приняв это во внимание, а также и распространение лосося по северным и западным окраинам России, легко понять, почему ужение лосося почти неизвестно русским охотникам и почему не имеется о том почти никаких печатных сведений. Мы знаем только, что в Петербурге есть несколько охотников, которые ловят лосося в Неве, в Нарве около водопада, на Сайменском озере, выше водопада Иматра и в финляндских речках, где семги больше и удить ее много удобнее, чем в большой реке. По расспросам, в Финляндии ужение как форелей, так и лососей вообще более употребительно, чем в какой-либо другой местности России, и им занимаются не одни привилегированные лица, но и рыболовы-промышленники, причем достойно внимания то обстоятельство, что последние, кроме цельных (березовых) удильников, употребляют для этой ловли длинные удилища из тростника, привозимого на кораблях, и притом с самодельной катушкой. Это одно показывает, насколько реки Финляндии богаты форелью и семгой. Недаром сюда ездят не только петербургские англичане, но и досужие лорды Великобритании, которые с той же целью посещают и далекую русскую Лапландию.

Как ловят петербургские рыболовы лосося на Неве —достоверно неизвестно; но нет никакого сомнения в том, что они употребляют английские снасти с катушкой, по всем вероятиям с лодки. Близ Иматры приезжие охотники и местные рыболовы-промышленники ловят, по расспросам, с легкого челнока вдвоем, причем один гребет одним веслом, а другой закидывает удочку (с живцом, мертвой рыбкой или искусственной, местного приготовления, из разноцветных тряпочек). По причине чрезвычайно быстрого течения плавание это весьма затруднительно и даже опасно, и немногие спортсмены, несмотря на искусство гребцов, решаются подвергнуться риску быть увлеченным в водопад. Гребут с одного берега на другой зигзагами, а закидывают с носа лодки вперед, беспрестанно перебрасывая удочку.

Весьма краткое описание ужения лосося в Западной Двине дает Терлецкий, и это единственный русский печатный источник о ловле семги удочкой, если не считать сообщение о том, что в Куре лососи (другого вида) изредка попадаются на донные удочки с крепчайшей леской и чрезвычайно тяжелым грузом (по причине быстрого течения). Всего интереснее то обстоятельство, что автор корреспонденции, поймавший огромного лосося (в 19 кг), мог удержаться на берегу только при помощи нескольких лиц и что затем он изобразил из себя в некотором роде живую катушку, т. е. для того, чтобы подвести свою добычу, должен был навертывать леску на себя.

Судя по всему, ужение с катушкой неизвестно и на Западной Двине, так как Терлецкий говорил о ловле только на «растяжную» удочку. Последняя напоминает удочки, употребляемые в средней России для ловли шересперов на быстринах, но делается еще длиннее, а именно: достигает 43 м. Через каждые 3—4 м прикрепляются к лесе (шелковой, вероятно) небольшие пробочки и одна около поводка (из 2—3 жилок, т. е. буйволовых волосков). Назначение их —поддерживать леску на поверхности воды. Поплавка и грузила нет. Удилище употребляется очень длинное, крепкое, т. е. гибкое и упругое, преимущественно березовое, разумеется цельное, тщательно завяленное и выправленное. Ловят с челнока, придерживаясь средины реки, и насадкой служит исключительно живец (елец?), который, вероятно, зацепляется за губу. Грубость снасти не допускает другой насадки; да к тому же ловля производится осенью. Лосось берет живца с размаха, налетая на него, как вихрь; но при виде малейшей опасности стрелой уносится вдаль, придерживаясь поверхности воды. По-видимому, он делается здесь добычей только немногих лучших удильщиков.

«Поймать лосося удочкой,—говорит Терлецкий,—составляет славу и гордость охотника; это все равно, что убить льва. Знание его ходов, необыкновенное терпение и осторожность, тишина около прикола (два вбитые в дно кола, к которым прикрепляется челнок; отсюда следует заключить, что ловят не на очень глубоких местах), надежная длинная удочка на гибком упругом удилище с растяжной невидимой лесой и бойким живчиком составляют необходимое условие, чтобы лосось подошел и взялся. Затем, второе необходимое условие —это искусство вытащить его, не дав ему сорваться с крючка или порвать лесу. Бешено, как дикий конь, почувствовав первый раз во рту уздечку, кидается он в стороны, напирает со всей силы против течения или, опустившись ко дну и натянув лесу, кидается стрелой на поверхность и, выкинувшись, со всего размаха ударяет по ней могучим хвостом, рассыпая во все стороны брызги и пену. Полчаса и более хладнокровный охотник, стоя на челноке, уверенной, твердой рукой сдерживает его порывы, то ослабив (?) лесу, то натянув ее на удилище, которое, то выпрямляясь, то сгибаясь в кольцо, парализирует и ослабляет мало-помалу силы удалого противника. Не только поймать самого лосося, но и смотреть со стороны на борьбу охотника с этим силачом наших вод доставляет истинное удовольствие».

В Западной Европе удят лососей довольно разнообразными способами, хотя в общем ужение это мало отличается от ужения форели, особенно при ловле молодых, несовершеннолетних лососок (Grisles). Считаю не лишним дать краткое описание этих способов, которые могут быть применены как для кавказских лососей, так и для тайменей северной и северо-восточной России.

Как уже было упомянуто, на западе ловят семгу преимущественно на удилища с катушкой. Это весьма понятно, если принять во внимание, что главной насадкой служит искусственная муха, требующая легкой лески, которая не топила бы ее, а при этом условии можно ловить без катушки только мелких лососей, да и то умеючи. Но как удилище, так и леска все-таки должны быть прочнее, чем для ужения форели. Вообще на всякую насадку здесь ловят большей частью поверху, на быстрине, без поплавка и грузила; менее распространено между спортсменами рыболовами ужение с грузилом, тоже без поплавка и с катушкой. Еще реже ловят лососей (собственно дунайского лосося —Salmo hucho) на снасти, напоминающие наши жерлицы и не требующие непременного присутствия рыболова. Насадками служат, кроме искусственных мух, также живые крылатые насекомые (крупные мухи, бабочки), но последние не представляют удобств первых, тем более на быстром течении, а потому мало употребительны. Затем, лосось берет на живца, на мертвую (и искусственную) рыбку и блесну, поддерживаемые в беспрестанном движении, реже на червей, пиявок, раковины и куски спинного бычачьего мозга.

Рис. 39. Искусственные семожь и муха.

Искусственные мухи для ужения семги отличаются от форелевых мух своей величиной и пестротой. Замечено даже, что чем крупнее, красивее и оригинальнее эти мухи или, скорее, бабочки, тем они охотнее хватаются рыбой. Большей частью ловят на этих мух небольших лососей, так как крупные предпочитают рыбок, особенно осенью. Закидывают муху так же, как при ужении на нее форели; чаще с берега (на речках), чем с лодки (на больших реках).

Так же, как и на живых насекомых, за границей редко ловят семгу на живца, а преимущественно на мертвую рыбку, поддерживаемую в постоянном вращательном движении. Способ этот, называемый spinning, подобно другому, довольно сходному с ним —trolling, употребляемому преимущественно для щук, возник в Англии, этой классической стране охоты и ужения рыбы в особенности. Выгоды и преимущества этих двух способов пред ужением на живца очевидны. Во-первых, они требуют от рыболовов известной ловкости и постоянного движения; вовторых, дают возможность закидывать приманку так далеко, как живца невозможно закинуть, не повредив его. В-третьих, ужение на мертвую рыбку дозволяет удить на таком быстром течении, где живца скоро бы забило водой или сорвало с крючка, а в таких местах большей частью и держится семга. Наконец, при ужении на мертвую рыбку можно яапастись насадкой на весь день и носят ее в небольшом ящичке, наполненном отрубями для того, чтобы рыбы не мялись, не обтирали бы чешую и дольше не портились.

Рис. 40. Сэт.

Для успешного применения обоих способов (spinning и trolling) необходимо, чтобы насадка постоянно вертелась и имела вид ослабевшей или больной рыбки, не могущей справиться с течением,—условия, при которых, как известно, охотно берут рыбку и не особенно голодные хищники. Плохо «играющую» в воде мертвую рыбку лосось почти никогда не берет, так как замечает, что приманка, предлагаемая ему, мертвая и что она покрыта крючками. При способе spinning вращательное движение придается насадке посредством так называемого spinnig flight, или spinning set, системы крючков, на которые рыбка насаживается так, чтобы тело ее к хвосту было несколько изогнуто; для того чтобы вращательное движение насадки не скрутило катушечный шнурок, между последним и сэт находится так называемый трэс (trace), состоящий из жилок, соединенных между собой вертящимися карабинчиками, имеющими различную форму и величину. Трэс должен быть от 92 до 122 см длины. Над карабинчиком, к которому пристегнут сэт, находится (обыкновенно) грузило, тяжесть которого соразмеряется не только с быстротой (и глубиной) воды, но и с тем, на какой глубине должна играть насадка. Грузило это обыкновенно бывает цилиндрическое, спущенное к обоим концам, но так как такие грузила вертятся вместе с трэс и очень закручивают шнурок, то гораздо удобнее грузила, у которых центр тяжести находился бы ближе к одному боку. Такое грузило, будучи крепко, т. е. неподвижно, надето на трэс, для чего в отверстие первого втыкают деревянную палочку, не дает вертеться той части трэс, на которой оно находится, и вследствие этого все вращательное движение сосредоточивается в насадке и той части трэс, которая находится между насадкой и грузилом. Поэтому при употреблении таких грузил необходимо, чтобы между насадкой и грузом находилось не менее двух карабинчиков. Лучшее из этих грузил —грузило Пэнэля. Грузило помещают обыкновенно не далее 25 см от насадки (так как чем оно ближе, тем насадка лучше играет) и часто окрашивают в зеленый цвет, через что оно делается менее заметным.

Так как успех описываемого способа зависит от постоянного вращательного движения рыбки —ее игры, то для достижения этого придумано много различных сэтов. Последние должны удовлетворять следующим требованиям:

1) давать насадке по возможности лучшую игру, особенно в том случае, когда для успешного ужения необходимо, чтобы рыбка подтаскивалась (толчками) к себе довольно медленно, так как хищник может увидеть крючки на плохо играющей рыбке;

2) зацеплять наибольший процент клюнувших рыб, для чего крючки и якорьки сэта должны быть расположены так, чтобы они не мешали друг другу;

3) терять наименьший процент зацепленных рыб, т. е. быть устроенным таким образом, чтобы по крайней мере один якорек, как бы рыба ни взяла насадку, спереди, сбоку, или сзади, при подсечке забрал как следует.

Рис. 41. Мертвая рыбка, насаженная на сэт.

Самый простой сэт состоит из большого крючка и губного крючка, укрепленных на толстом жилковом поводке, к которому на коротком поводке привязан небольшой якорек. Расстояние между крючками зависит, разумеется, от величины насаживаемой рыбки, которая надевается на этот сэт с сильно изогнутым хвостом, но иногда верхний, т. е. губной, крючок, к которому прикреплен и тройничок, делается подвижным, на петлях; тогда один сэт пригоден для рыбок разных размеров. Таким образом, т. е. с якорьком у середины тела, ловят на этот сэт преимущественно щук, которые хватают рыбу чаще за туловище; для семги же, берущей с хвоста, якорек привязывается на более длинный поводочек так, чтобы он висел свободно, немного позади большого крючка, или же к губному крючку привязывается другой якорек.

Рис. 42. Грузило Фрэнсиса (а), грузило Пэнэля (б).

Рис. 43. Способы соединения карабинчика с леской.

Более действительные сэты состоят из одиночного верхнего или губного крючка и известного числа якорьков и одиночных крючков. Для передвижения губного крючка с двумя петлями достаточно ослабить обороты жилки, обвитой вокруг завязки в два или три оборота; когда он будет поставлен на надлежащее место, обороты опять затягиваются. Губной крючок с одним колечком передвигается еще проще, но употребляется довольно редко. Как якорьки, так и одиночные крючки сэта должны быть полированы (т. е. не синеные и не крашеные). Иногда даже их серебрят гальваническим путем, шелк, которым они привязаны к жилке, должен быть белый или красный, причем очень полезно обертывать эти завязки узенькой полоской серебряной мишуры.

Как рыбка насаживается на эти сэты, легко можно понять из прилагаемых рисунков; следует только заметить, что жилки между крючками должны быть не слышком наслаби, не слышком натянуты, так как и то и другое мешает бойкой и правильной игре насадки. Последней служат обыкновенно рыбки брусковатой формы (ельцы, голавлики, мелкие усачи, также пескари и гольяны), которые играют лучше плоских.

Рис. 44. Мертвые рыбки, насаженные на сложные сэты.

Рис. 45. Брусковатая рыбка на сэте.

За неимением первых можно употреблять, напр., плотичек, но в таком случае, вместо изгиба хвоста, ей дается изгиб спины, как это иногда делается и с брусковатыми рыбами.

Как сказано выше, сэт соединен при помощи карабинчика с трэсом, который в свою очередь скрепляется с катушечным шнурком. Последний должен быть плетеный, особенно крепкий, хотя и не толстый (этот сорт шелкового шнурка стоит очень дорого), длиной около 72 м, так что катушка, на которую он наматывается, должна иметь значительную величину; обыкновенно, при ловле семги, употребляют катушку с пружинкой, которая до некоторой степени задерживает движение катушки и дает возможность скорее утомить рыбу при меньшей длине шнурка. Удилище должно быть значительно крепче и гораздо менее гибко, чем при ужении на искусственную муху, но почти такой же длины (4,5—6 м) и такой же легкости. Обыкновенно употребляют одни и те же удилища, но для ловли на рыбку вместо длинной верхушки вставляют короткую и, следовательно, более жесткую. Для того чтобы всадить как следует (т. е. ниже бородки) несколько крючков сэта в рот рыбы, понятное дело, требуется гораздо большее усилие, чем необходимо для того, чтобы настолько же вонзить один крючок, а чрезмерная гибкость удилища всегда значительно ослабляет подсечку. Кольца на удилище, в которые пропускается катушечный шнурок, обязательно делаются стоячими и довольно большими.

Закидывать мертвую рыбку довольно трудно, так как надо бросать ее на весьма значительное расстояние и притом возможно тихо, чтобы не испугать рыбы. Эта сноровка дается только практикой и сначала следует забрасывать рыбу недалеко от себя. Самый удобный и употребительный способ закидывания заключается в следующем: шнурок, захватываемый между первым кольцом и катушкой, сматывается в известном количестве и по мере сматывания кладется широкими кругами у его ног. Если же есть опасность, что лежащий шнурок зацепится при закидывании, то при сматывании его собирают кругами в левой руке. Приготовивши шнурок, правой рукой берут удилище над катушкой, прихватывая при этом и шнурок, а левой —под катушкой, между концом удилища и насадкой, пускают расстояние в 2—3,5 м, смотря по длине удилища. Насадка раскачивается, и когда она получит надлежащий импульс, то удилище подается вперед и вместе с тем приоткрывается правая рука и этим освобождается шнурок; последний, увлекаемый насадкой, быстро сбегает сквозь кольца, и если весь прием исполнен был удачно, то рыбка попадает именно туда, куда следует. Затем дают ей немного погрузиться в воду, удилище упирают в бедро и держат параллельно поверхности воды. Правая рука опять обхватывает удилище и шнурок выше катушки, между тем как левая его опять выбирает, складывая кругами в ладони или у ног. Во время потяжки, производимой левой рукой, правая открывается, чтобы дать ход вбираемому шнурку, затем снова открывается, прижимая его к удилищу, и вместе с тем поднимает конец удилища; этим достигается то, что рыбка находится в постоянном движении —вертится и мечется самым привлекательным образом. Доведя рыбку, все время играющую, почти до самого берега или лодки, вновь закидывают несколько в сторону и т. д. до тех пор, пока не найдут нужным перейти или переехать на другое место. Закидывать следует не прямо по течению и не поперек его, а наискось, под углом градусов от 30 до 60. Подсекать надо весьма энергично.

Рис. 46. Charman's spinner.

Как было говорено раньше, для того чтобы рыбка хорошо играла, она должна быть хорошо насажена; между тем это не всегда удается, особенно пока не приобретется известный навык. Чтобы облегчить эту задачу, англичане придумали различные снаряды, spinner'ы, из которых лучший т. н. Chapman's spinner. Состоит он из двух медных лопастей, изогнутых по принципу архимедового винта; к ним припаяна медная проволока с крючком, верхняя часть которой облита свинцом; сквозь меднопроволочное ушко, находящееся между лопастями, пропущены накрест жилковые поводки, к которым привязаны якорьки. Проволока впускается в рыбку через горло до тех пор, пока нижние края лопастей не упрутся в углу ее рта; вместе с тем крючок, находящийся посредине проволоки, там, где начинается свинец, легким давлением руки на живот рыбки вонзается в него и не дает лопастям сдвинуться с места. По одному крючку от верхних якорьков вонзается в насадку, а третий якорек оставляют свободным.

В Австрии и Баварии ловят лосося (дунайского —Salmo hucho) тоже преимущественно на мертвую рыбку, насаживаемую в изогнутом положении на один двойной или тройной крючок, продеваемый или сбоку, под кожу (двойной крючок), или пропускаемый внутрь —тоже на коротком поводке, с карабинчиком и грузилом. Весьма оригинальна здесь ловля лосося на мертвую рыбку, на тычках, напоминающих наши жерлицы, и могущая заменить их там, где течение достаточно сильно, и при ловле другой хищной рыбы. Рыбке сгибается хвост, затем при помощи иглы пропускается, начиная от заднепроходного плавника, во внутрь и в рот поводок с якорьком, два крючка которого несколько сближены и должны торчать наружу, тогда как третий находится в рыбе. Пеньковая бечевка, длиной около 21 м, оканчивается грузилом и карабинчиком, к которому пристегивается петля очень короткого поводка, так что грузило находится очень близко от рта рыбки. Свободный конец бечевки привязывается к колу, на берегу (преимущественно на мысу и вообще на быстрине), и укладывается кольцами, которые придавливаются небольшим камнем. В некоторых случаях необходимо бывает употреблять более или менее длинный тычок с развилиной, через которую пропускают конец бечевки с насадкой. Лосось, привлекаемый насадкой, поддерживаемой течением в колебательном движении, хватает ее, стаскивает камень и заглатывает рыбку, прежде чем успеет вытянуть всю бечевку.

В некоторых, впрочем довольно редких, случаях ловят семгу на искусственных рыбок, металлических, стеклянных или гуттаперчевых, которым или придаются лопасти, или изогнутое положение, или же то и другое вместе, для того чтобы рыбка быстрее играла. Замечательно, однако, что лосось берет всего охотнее на т. н. tue-diable, предсталяющее из себя нечто среднее между рыбой и насекомым. Эта «чертова смерть», названная так, вероятно, потому, что снабжена двумя или тремя якорьками, имеет удлиненное, слегка согнутое туловище из олова или свинца, перевитое спирально разноцветным шелком и серебряной и золотой мишурой: хвост tue-diable сделан из жести. Очень редко также ловят семгу на больших земляных (2—3) червей, насаживаемых на большой крючок или на два крючка, из которых один привязан на поводке немного выше другого, т. е. стюартовский тэкль (tackle), или стюартовская снасточка, с грузом. Так удят только в тихих и глубоких местах, куда иногда лососи заходят в большом количестве на жировку, особенно после больших дождей и в мутную воду. Впрочем, в таких местах с гораздо большим успехом можно ловить их, подымая и опуская живца, способом, называемым у англичан sinking and drawing, или на мертвую рыбку подобно spinning, т. н. trolling (описание см. Щука).

Главным же образом ужение семги производится на быстрине, на сравнительно неглубоких местах, в порогах, ниже водопадов, обыкновенно посреди реки, почему на больших реках и в устьях ловят ее с лодок, укрепленных на якоре. Лосось держится почти всегда в верхних слоях воды и только при падении барометра ходит ближе ко дну и у берегов. Обыкновенно же он держится не на самой сильной струе, а там, где течение несколько слабее; в особенности любит он стоять в таких местах, где две струи от двух соседних больших подводных камней сливаются в одну. В небольших реках ловить его вообще много удобнее, так как он здесь дольше держится на одном месте и можно обойтись без лодки, но в устьях рек он берет жаднее, так как, входя туда из моря, он бывает и голоднее и менее осторожен, особенно молодой. Ловля начинается (в устьях) иногда очень рано (в Англии с февраля) и продолжается до поздней осени, причем большую часть добычи второй половины сезона составляют, кажется, молодые лососки, скатывающиеся вниз, в море, для того чтобы в будущем году возвратиться в реку для икрометания. Весной самый лучший лов бывает с 10 часов утра до 5 пополудни, особенно в теплые дни или оттепель, после ночного мороза; поздней весной и летом —ранним утром до 10 часов и затем с 5 пополудни; в июне и июле, при низкой и очень светлой воде, удят семгу даже преимущественно ночью. При падении барометра семга берет плохо и ее можно поймать только на насадку, пускаемую на дно. Что же касается ветра, то он на ловлю не имеет влияния, помимо неудобств закидывания насадки.

Рис. 47. Искусственная металлическая рыбка.

Теперь скажем несколько слов об ужении лосося на искусственную муху, которое в общем мало отличается от такового же ужения форели, подробно мною описываемого ниже, куда и отсылаю читателя.

Снасть, употребляемая при ужении на семговую муху, состоит из удилища, соответственного силе удильщика, длиной до 6 м, из катушки с трещоткой, катушечного шнурка длиной 107—122 м и жилковой лесы 3,5 м длины: на этой лесе, в трех коленах ее, жилка должна быть скручена втрое, в двух коленах она должна быть двойной, а уже в остальном конце простая, обыкновенная.

Удить можно на одну и на несколько мух. В последнем случае прибавочные поводки делаются из жилки в 7,5—10 см длины, и прикрепляются к главному поводку.

Забрасывают семговую муху так же, как и форелевую. Можно забрасывать через правое плечо и через левое. При забрасывании через правое плечо надо брать удилище так, чтобы правая рука держала его выше катушки, а левая ниже. Размах делается тот же, что и при обыкновенном ужении на мушку, с удочкой, забрасываемой одной рукой, но только шире; необходимо выждать, чтобы леска совершенно вытянулась после размаха назад, и только тогда можно делать размах вперед.

Нередко приходится забрасывать и через левое плечо; иногда это делается, чтоб ужение не так было утомительно, иногда же по соображению условий, как-то: направление ветра, изгиб берега. В данном случае удилище берут, наоборот, левой рукой выше катушки, а правой ниже, и все движения, которые в первом случае делались вправо, направляют теперь влево.

Дальность забрасывания насадки вполне зависит от опытности и практики. Начинающий рыболов должен сперва упражняться на коротких лесах и потом уже постепенно удлинять их. При забрасывании чрезвычайно важно уметь соразмерять силу, т. е. не расходовать ее более того, сколько требуется. Мера эта определяется тоже опытом. Конечно, если приходится забрасывать на очень далекое расстояние, тогда необходимо большее или меньшее напряжение силы, но при забрасывании на обыкновенные расстояния не требуется ни малейшего напряжения, все равно, как бы сильно и в какую бы сторону ни дул ветер. Далеким считается расстояние в, 27 м, от катушки до насадки; самый высший предел, которого можно достигнуть при забрасывании,—это около 37 м — обыкновенное расстояние выстрела дробью. При таких далеких забросах главная трудность заключается в том, чтоб при размахе назад уметь выждать, пока леса вытянется вполне, но так, чтобы насадка не касалась при этом земли. Вполне достаточно почти во всех случаях забрасывать на 21—24 м.

Если приходится забрасывать поперек реки, то мушку предварительно вытягивают на некоторое пространство вниз по течению и затем уже делают размах вышеописанным способом.

Как вести семговую муху. Когда муха уже заброшена, ее обыкновенно ведут против течения, в быстротекущих водах. Во все время, как она продвигается к рыболову, он беспрерывно шевелит удилищем, попеременно то поднимая, то опуская его кончик; вследствие чего мухе сообщается зигзагробразное движение, так как и она тоже попеременно то поднимается, то опускается. Когда муха выскакивает кверху, вода, стекая, производит давление на жилки ее крыльев и до известной степени съеживает ее; когда же мушка, при опускании кончика удилища, погружается в воду, то на воде ее крылышки расправляются, и она является во всем блеске своих красок. Вести муху нужно настолько медленно, чтоб крылышки ее действительно могли вполне закрыться и расправиться, потому что семга берет муху преимущественно в то именно мгновение, когда крылья мухи расправляются. Ясно, что в этот же миг нужно быстро ослабить шнур.

Если нахождение рыбы предполагается на каком-нибудь определенном месте, то муху нужно опускать на этом месте так, чтобы она показалась в своей полной красе.

Само собой разумеется, что выгоднее удить вверх по течению, но это почти никогда не удается, потому что в тех реках, где приходится применять семговую муху, течение бывает обыкновенно слишком сильно и быстро сносит муху со струи. Вследствие этого муху большей частью приходится вести вниз по течению.

Забрасывают также еще поперек реки, пуская муху на произвол течения; при этом постепенно опускают кончик удилища и сматывают по возможности больше шнура, чтоб захватить для ужения возможно большее пространство воды. Когда шнур течением натянется совершенно туго, тогда муху вышеописанным способом начинают вести вверх по течению.

Вести по воде муху приходится тоже иногда равномерно, спокойно, иногда ее нужно заставить играть, метаться из одной стороны в другую, а то так медленно погружать в воду. Все это зависит от того, что найдет удильщик для каждого данного случая наиболее целесообразным.

При ловле на искусственную муху самое трудное определить момент подсечки, так как первое время, видя такую большую рыбу около насадки, часто кажется, что она уже взяла ее. Надо подсекать лишь тогда, когда насадка, которую, конечно, не следует ни на секунду выпускать из поля зрения, исчезнет, около нее образуется как бы небольшой водоворот и шнурок начнет шевелиться. Если же около насадки замечено будет лишь волнение, то надо обождать и вообще лучше немного опоздать с подсечкой, чем поторопиться, ибо лосось, прежде чем схватить муху, часто разглядывает ее —стоит ли ее взять, и если в этот момент подтянуть к себе насадку, то он обыкновенно уходит. Подсечка должна быть резкая, хотя и не такая сильная, как при ловле на рыбку; обыкновенно при этом удочку закидывают за плечо. Затем пойманную рыбу вываживают, спуская и укорачивая шнурок, до совершенного ее утомления. Если рыболов подсек крупную семгу, то он прежде всего должен выждать, что намерена она предпринять. Надо дать ей волю сматывать шнурок с некоторым усилием и только стараться отводить ее от опасных мест; иногда она успевает смотать более 115 м шнурка, прежде чем удается приостановить ее стремительное движение, в быстроте которого семга не имеет соперников. При ловле с берега всего лучше, когда она бросается вниз по течению, так как тогда рыболов может следовать за ней, спускает значительно меньшее количество шнурка и держит рыбу короче, что имеет весьма важное значение при резких и внезапных заворотах, так как ослабнувший шнурок, прежде чем будет намотан на катушку, легко может зацепить за камень. В общем держат удилище так же, как и при ловле форели. Иногда пойманный лосось ложится на дно или забивается под камень, так что его бывает трудно, если не невозможно, сдвинуть с места. В таком случае приходится или бросать в это место камни, или же спускают на нос рыбе особые раздвижные кольца, надеваемые на леску. Еще хуже, когда рыба начинает выпрыгивать из воды; так как семга делает почти саженные прыжки, то этот случай требует большой опытности и проворства; в момент прыжка необходимо спустить шнурок сколько надо, и быстро намотать его при обратном падении. Но самый трудный случай, при котором рыба, б. ч. крупная, всего чаще срывается или обрывает леску, бывает, когда рыба начинает быстро мотать головой и трясет шнурок, так как тогда трудно решить, как надо поступать — спускать ли шнурок или его наматывать. Вообще ловля семги самая трудная изо всех, и немногие избранники могут назваться настоящими ловцами этой самой сильной, бойкой и вкусной рыбы.

Совсем утомившуюся рыбу вытаскивают или сачком, обыкновенно складным на длинной (2—-метровой) рукоятке, или при помощи особого багорчика на шарнире, который позволяет пригнуть жало крючка к стержню; крюк этот ввинчивается в рукоятку. Английские спортсмены имеют для вытаскивания рыбы из воды особого помощника.

Если желают сохранить рыбу живой, то лучше всего посадить ее на пеньковый кукан, который продевается, однако, не через пасть под жабру, как обыкновенно, а через обе жабры, поверх языка; бечевка затем связывается у подбородка, и рыбу пускают в ту же воду, где она была поймана, но в затишье и в укромном месте, привязав свободный конец к кусту. В холодной ключевой воде лосось засыпает гораздо скорее, чем в обыкновенной речной. Этот способ сохранения рыбы живой самый лучший, так как она может гораздо свободнее дышать, чем на обыкновенном кукане.

Примечания:

1. Ныне хариусы выделяются в самостоятельное семейство хариусовых —Thymallidae. Ред.

2. Корюшки также выделены в самостоятельное семейство корюшковых —Osmeridae. Ред.

3. Озерный лосось —Salmo salar m. sebago (S. S. relictus) Girard.

4. Каспийский лосось относится к другому виду —Salmo trutta caspius kessler.

5. В бассейне Черного моря встречается в небольшом количестве черноморский лосось —Salmo trutta larax Pallas; так же, как и каспийский, относится к другому виду. Ред.