Словарь Брокгауза и Ефрона

    (Барух, Бенедикт de Spinosa, род. 24 ноября 1632 г., умер 23 февраля 1677 г.) — знаменитый философ.

    I. Жизнь С. недостаточно обследована. Лучшая биография принадлежит K. O. Meinsma ("Spinosa en zyn kring", S'Gravenhage, 1896). Фрейденталь собрал в сочинении "Zur Lebensgeschichte Spinoza's" (Лейпциг, 1899) все документы и сведения, касающиеся жизни С. Семья Эспиноза (эта фамилия пишется 12-ю различными способами) выселилась из Португалии в Голландию вследствие гонений на евреев в Португалии. Отец Баруха С. родился около 1600 г. близ Коимбры, в португальской провинции Бейра; первый раз, в Амстердаме, фамилия Эспиноза встречается в 1621 г; на надгробном памятнике еврейского кладбища (de Castro, "Keur von Grafsteen", Лейден, 1883). Из книг еврейской общины (Livro dos Arcados) видно, что дед и отец Баруха занимали почетные должности. Большим достатком они, однако, не обладали. Известный Манассе-бен-Израель посвятил свою книгу "Esperanza de Israel" отцу философа. В 1654 г. умер отец философа; он был трижды женат. Барух С. родился от второго брака, равно и сестра его Мирьям, умершая в 1651 г.; она была замужем за Самуилом де-Карцерис, сын которого, Даниил, заявил свои права на наследие после смерти философа. С. получил образование в еврейском 6-классном училище в Амстердаме, в котором учили С. Л. Мортейра, И. А. де-Фонсека, Манассе-бен-Израель и др. Главным предметом изучения в училище был еврейский язык и еврейская литература. Мортейра возлагал большие надежды на С., который в 15 лет уже хорошо знал талмуд. В латинской частной школе Франца фан-ден-Энде С. пополнил свое образование. Дом фан-ден-Энде, иезуита, ставшего пантеистом и свободомыслящим, представлял собой любопытный интеллектуальный центр, с разнообразными интересами, религиозными, философскими, политическими, научными и художественными. В доме фан-ден-Энде ставились латинские пьесы, в которых принимала участие дочь его (Клара-Мария). Круг людей, в который попал С. был вполне отличен от того, в котором он вращался ранее и очень вероятно, что благодаря общению с кружком фан-ден-Энде, в С. постепенно произошел тот внутренний перелом, который имел последствием его отлучение от еврейской общины и наложение на него "херема" (27 июля 1656 г.). Конец жизни фан-ден-Энде был плачевный: он запутался в политической интриге и был в 1674 г., во Франции, приговорен к повешению; о романе между С. и дочерью фан-ден-Энде упоминается в биографии, составленной Колером, но умалчивается в биографии, приписываемой Лукасу. Когда произошел разрыв С. с еврейством, отца его уже два года не было в живых, а Манассе-бен-Израель был в Англии, по поручению еврейской общины. Перевод "херема" можно прочесть в "Переписке С.", изданной Л. Я. Гуревич, под редакцией А. Волынского. Мортейра, возлагавший на С. громадные надежды, должен был испытывать, при постепенном отдалении С. от воззрений еврейства, сильное разочарование и раздражение, в особенности, когда все попытки вернуть С. к еврейству оказались тщетными и не подействовал ни подкуп, ни даже покушение на его жизнь. Однако, в истории отлучения С. есть еще не вполне разъясненные стороны; так, еще 5 декабря 1655 г. С. участвовал в торжественном поминании победы Маккавеев особым приношением, а 27 июля 1656 г. над ним разразился удар, который заставил его покинуть Амстердам. Последующие годы жизни С. нам мало известны. Колер рассказывает, что он научился шлифовать стекла и рисовать и этим снискивал себе средства к жизни; поселился он в Оверкерке, а потом, в 1664 г., переселялся в Ринсбург, Форбург (около С.-Гравенгага) и Гаагу. Его смерть и обстоятельства, ей предшествующие, довольно подробно описаны Колером, который старался собрать точные сведения, чтобы проверить различные рассказы, распространенные по поводу С. Умер он от чахотки, которой страдал в течение 20 лет. Первый документ, показывающий, что мнение о С., как атеисте, твердо установилось, относится к 1668 г., когда некоего Адриана Кербаха допрашивали относительно его знакомства с философом, следовательно за 2 года до появления теолого-политического трактата С. Недостаток документальных данных пополняется несколько перепиской С., которая охватывает период времени от 1661 г. и почти до его смерти. По этой переписке мы можем судить о том, каким значением пользовался С. в ученых кругах, хотя при жизни он издал за своей подписью лишь одно "Изложение принципов Декартовой философии" в 1663 г. Другое его произведение, составившее ему репутацию атеиста, теолого-политический трактат, хотя и издано еще при жизни С. в 1670 г., но анонимно. С. прежде любили представлять в виде философа-отшельника, чуждавшегося общества и отчасти забытого обществом; это представление совсем не соответствует действительности; вокруг С. группировался кружок преданных ему учеников и почитателей, принадлежавших весьма различным слоям общества, но одинаково проникнутых любовью к гениальному мыслителю. Кроме этого тесного кружка, С. стоял и в центре более обширного круга ученых различных стран и национальностей, которые посещали его, как, например, Лейбниц, переписывались с ним по поводу разных научных и философских вопросов. В течение 17 лет с С. переписывался Ольденбург, секретарь лондонского королевского общества; Бойль, Гюйгенс, Лейбниц и Чирнгаузен обменивались мнениями с изгнанным евреем, а три года спустя после появления его "опасного" теолого-политического трактата, т. е. в 1673 г., он получил официальное признание своего научного значения в форме приглашения в гейдельбергский университет на кафедру философии — приглашение, которое С. отклонил, под предлогом, что кафедра отвлечет его от занятий и стеснит свободное выражение его мнений. В том же году принц Конде приглашал С. к себе в Утрехт и уговаривал его остаться при нем, но тщетно. С. стоял не только в тесной связи с кружком своих учеников и почитателей, с обширным кругом крупнейших ученых XVII века, он находился также в теснейшей связи с религиозными и политическими движениями конца XVII века в Голландии, с которыми впервые познакомился в доме своего учителя фан-ден-Энде. Питер фан-Ритель, принадлежавший к кружку фан-ден-Энде и воспевший пантеизм своего учителя, а кстати, и его дочь, был членом союза меннонитов, старательно изучавших Библию и ее отношение к науке и жизни. Тенденции к примирению Библии и науки проникли и в самое еврейство; так, например, Манассе-бен-Израель, почитатель отца нашего философа, написал многотомное сочинение "Conciliador", выходившее с 1632 по 1651 гг. и имевшее указанную тенденцию. Естественно, что и С., живший в этой атмосфере, был заинтересован религиозными вопросами, как это очевидно из приведенного нами сведения о допросе Кербаха, принадлежавшего к тому же кружку фан-ден-Энде: решение этих вопросов мы находим в теолого-политическом трактате С., вызвавшем большое волнение, тотчас по своем появлении. Лейпцигский профессор Яков Томазий 8-го мая 1670 г. начал борьбу против этого сочинения своей "Programma adversus anonymum de libertate philosophandi", которая (борьба) вскоре перешла с почвы литературного спора на почву цензурного преследования трактата. Фрейденталь перечисляет целый ряд определений голландских синодов, налагавших запрещение на сочинение С., на "Левиафан" Гоббса и некоторые сектантские книги (социнианские и меннонитские). Светские власти неохотно следовали за синодами по пути преследования; это объясняется тем, что во главе правления стояли братья де Витт, единомышленники С. Но в 1672 году, вследствие нашествия французов, братья де Витт потеряли власть. Меинсма опубликовал впервые памфлет, в коем Жан де Витт обвиняется в том, что С. издал свой атеистический трактат с ведома его, де Витта. Когда С. приехал в 1675 году для печатания своей "Этики" в Амстердам, он застал здесь столь враждебное к себе настроение, что тотчас отказался от мысли о печатании. Еще теснее связь С. с кружком преданных ему учеников и почитателей, среди которых следует отметить Симона де Фриса, врачей Людовика Мейера, Брессера и Шуллера, меннонита Иеллеса. Симон де Фрис выплачивал С. ежегодное пособие в 300 гульденов. Особенно близки были к С. ф.-Шуллер и Л. Мейер; первый после смерти философа приготовил к печати издание его посмертных сочинений, второй написал к ним введение. Шуллер же составил список книг, принадлежавших С., и отметил особенно редкие, которые ближайшие друзья философа, вероятно, поделили между собой. Недавно Ройен издал список книг, принадлежавших С. и поступивших после его смерти на аукцион (S. van Rooyen, "Inventaires des livres formant la bibliotheque de B. de Sp.", Гаага, 1889). Следует отметить, что С. неохотно допускал в число учеников всех желавших, и к некоторым относился подозрительно, как, например, видно из письма 1762 г. к С. де-Фрису, касающегося некоего Альберта Бурга, перешедшего впоследствии в католичество. Трогательны черты нравственного величия С., его образ жизни, полное согласие его жизни и учения. Обо всем этом приведены подробности в биографиях Колера и Лукаса.

    II. Сочинения и философия С. Сочинения издавались несколько раз, например Паулусом, Гфрёрером, Риделом, Брудером, Гинсбергом и др. Лучшее издание принадлежит Van Vloten'y и I. Р. N. Land'y в Гааге (1882—1883, 2 т.). При жизни С. изданы: "Renati Decartis principiorum philosophiae pars I et II more geometrico demonstratae; accesserunt ejusdem Cogitata Metaphysica" (1663) и "Tractatus theologico-politicus" (Гамбург, Kunraht, 1670; известны 4 различных оттиска этого издания). В год смерти философа появились "Opera posthuma", изданные Шуллером, в состав их вошли: главное сочинение С. 1) "Ethica", 2) "Tractatus politicus", 3) "Tractatus de intellectu emendatione", 4) "Epistolae... ad B. d. Spinozam et auctoris responsiones" и 5) "Compendium linguae Hebraicae". Существенным дополнением к этим сочинениям служат "Краткий трактат о Боге, человеке и его счастье", изданный впервые ф.-Флотеном в 1865 году в латинском переводе (сохранился лишь голландский рукописный текст: в издании ф.-Флотена сочинений С. трактат помещен на голландском языке) и трактат о радуге, вместе с несколькими письмами, до того времени неизвестными, изд. ф.-Флотеном в 1862 г. Краткий трактат о Боге представляет собой эскиз, который разработан философом в его "Этике", поэтому имеет значение для истории развития философа. Указывали на три категории источников философии С. Первый и самый очевидный — это философия Декарта. Связь философии С. с Декартовой настолько очевидна, что долгое время Декарта считали единственным учителем С. Это подтверждается как содержанием философии С., так и биографическими данными. На два других источника было указано позднее и, хотя они и не касаются сущности философии С., объясняемого его отношением к Декарту, но нет основания пренебрегать этим указанием, имеющим цену при рассмотрении деталей философии С. Иоэль стал указывать на зависимость С. от еврейской философии, в частности от Хасдаи Крескаса, потом стали указывать и на некоторую связь его философии с аввероизмом, с Маймонидом, с Львом Абарбанелем, у коего встречается термин "интеллектуальной любви к Богу", amor Dei intellectualis, играющей и у С. значительную роль. Несомненно, что С. знал хорошо еврейскую литературу и философию, поэтому заимствования из нее возможны; но также несомненно, что все существенное содержание его философии непосредственно вытекает из философии Декарта, от которой философия С. отличается большим религиозно-мистическим характером. Наконец, Фрейденталь впервые указал (в юбилейном сборнике в честь Э. Целлера) на то, что С. знаком был с схоластическими учебниками философии (например, с Suarez'ом) и что некоторые его определения заимствованы из схоластической философской литературы. Все эти указания не могут поколебать твердо установившегося в истории философии взгляда на С., что его философия, при всей ее оригинальности, есть не что иное, как попытка примирения Декартовского дуализма на почве пантеизма. При меньшей научной эрудиции, С. обладал большей последовательностью, чем Декарт, он сумел с большей цельностью провести свою точку зрения. Несомненно, что из всех ближайших последователей Декарта он был самый оригинальный, и ему пришлось сыграть в дальнейших судьбах философии такую роль, как никому. Важнейшие из его сочинений: "Трактат теолого-политический" и "Этика".

    Цель теолого-политического трактата доказать: 1) что религия может предоставить людям полную свободу мысли, так как теология не имеет ничего общего с философией; 2) что правительство без ущерба для государства может предоставить людям такую же свободу. Для доказательства первого положения С. решает следующие вопросы: что такое пророчество? чем пророки отличались от остальных людей? почему евреи называются народом избранным? чем естественное знание божественного закона отличается от божественного закона, открытого пророкам? представляют ли чудеса явления, противные законам природы? представляет ли вся Библия слово Божие или она состоит из книг, написанных людьми? Пророчеством называется достоверное знание человеком какой-либо вещи, открытой ему Богом. Первое пророчество есть естественное знание, присущее душе всякого человека, ибо оно есть достоверное знание, и источник его есть Бог. Но в повседневном значении пророчество есть знание, превосходящее границы естественного знания, присущее не всем людям, а только пророкам, которые получают его от Бога и передают людям, принимающим его уже на веру. В Писании мы находим только два способа общения Бога с людьми: голос и видение (непосредственное сношение с Богом встречается только у Христа), в форме галлюцинаций или снов, следовательно — пророчества происходят только при помощи воображения; воспринимательная способность пророков, выходя за границы познавательной способности. расширяла круг их идей, но пророки не отличались ни большим умом, ни большими философскими знаниями, чем их современники; их пророчества соответствовали их представлению о Боге и их темпераменту. Дар пророчества не принадлежал исключительно евреям; в каком же смысле они были народом, избранным Богом для блаженства? Так как все делается по предопределенным законам, т. е. согласно божественному управлению, то все люди суть избранники Божии, и разница только в цели, для которой они избраны. Есть два рода благ: блага, средства к достижению которых заключаются в самой природе человека, как-то: познание вещей в их первоначальных принципах и истинная добродетель, которые, следовательно, не могут быть достоянием одного человека, и блага, достижение которых зависит от внешних причин — это жизнь в безопасности и добром здоровье. Лучшее средство к достижению последних благ есть образование общины, управляемой законами, и основание ее в определенной области; нация, обладающая наилучшими законами, и будет обладать наилучшими средствами к достижению благ второго рода. Избрание евреев могло иметь целью только такого рода блага; законы, данные им Моисеем, хотя и учили их любви к Богу и добродетели, но имели при этом в виду проистекающие из исполнения законов внешние блага. Пока евреи соблюдали эти законы, длилось их избрание и их царство, но с разрушением последнего они перестали быть народом избранным. Таков был закон, открытый пророкам. Естественный божественный закон, объясненный людям Христом, имеет отношение только к высшему благу, т. е. к истинному познанию и любви Бога. Чем выше, превосходнее предмет нашей любви, тем большей степени совершенства достигаем мы, и тот наиболее совершенен, кто любит более всего познание совершеннейшего существа, т. е. Бога, и подчиняется Ему; все средства к достижению этого совершенства, т. е. все, основанное на стремлении к познанию и любви Бога, может быть названо естественным божественным законом. Естественный божественный закон отличается от закона, открытого пророкам, тем: 1) что он свойствен всем людям, ибо он выведен из свойств человеческой природы; 2) что по тому же самому он не имеет необходимости опираться на историю; 3) что он не требует от нас обрядов; 4) что награда за соблюдение его заключается в нем самом, т. е. в познании Бога и в свободной любви к Нему, наказание же заключается в лишении этих благ, в служении одному телу. Для чего же, в таком случае, основаны религиозные обряды и чему служит знание священной истории? Религиозные обряды, встречаемые в Ветхом Завете, были учреждены только для евреев и приспособлены только к интересам их царства, поэтому они не имеют никакого отношения к истинному благу, цель их была сплотить евреев в одно государство и для евреев они потеряли значение с падением их царства. Христианские обряды имеют подобную же цель: сплотить всех христиан в одну церковь. Истины, заключающиеся в Св. Писании, сводятся к тому, что есть Бог, т. е. Существо, сотворившее весь мир, Которое им управляет и заботится о людях благочестивых и добродетельных, злых же наказывает. Эти истины Св. Писание не доказывает, а только подтверждает рассказами из истории евреев, чтобы сделать их более очевидными для грубого и невежественного народа. Следовательно, только те рассказы Св. Писания полезны, которые усиливают в душе человека благочестие и послушание, и только тому будет полезно чтение этих рассказов, кто обращает внимание на вытекающее из них поучение; для человека, понимающего вечные истины и потому добродетельного, необязательно чтение Св. Писания и вера в его рассказы, следовательно необязательна и вера в чудеса, которые нисколько не уясняют нам существование Бога, Его природу и Божественное провидение. Чтобы решить, представляет ли вся Библия слово Божие, С. подвергает историческому исследованию Св. Писание, и в этом на два века опережает тюбингенскую школу библейской критики. Как надо писать историю Библии? Надо: 1) исследовать природу и свойства языков, на которых написаны священные книги; 2) собрать сентенции каждой книги и свести их к нескольким главным, чтобы можно было уразуметь учение Св. Писания относительно всякого предмета; 3) исследовать историческую судьбу каждой книги, т. е. жизнь и значение ее автора, когда, по какому случаю и для кого и на каком языке была написана книга, как она была принята, через какие руки она прошла, кем была включена в число священных книг; и 4) каким образом все священные книги были собраны в одну. Применив этот метод к исследованию книг Ветхого Завета, С. пришел к следующим заключениям: эти книги написаны не теми людьми, имена которых они носят; собраны же в одну книгу они были фарисеями эпохи второго храма, причем они выбрали те книги, которые поучали закону Моисея, и отбросили те, в которых встречалось что-либо противное ему или вовсе о нем не упоминалось. С. не подвергает такой же оценке книги Нового Завета, так как не обладал достаточным для этого знанием греческого языка, и только ставит вопрос, писали ли апостолы в качестве пророков, т. е. по вдохновению, или как учителя, т. е. рассуждая и убеждая, и решает его в последнем смысле, что, по его мнению, и положило начало многочисленным распрям существовавшим и продолжающим существовать в христианской церкви. Итак, историческое исследование Библии приводит к тому заключению, что ее нельзя рассматривать как слово Божие, продиктованное Богом. Но это не мешает ей оставаться словом Божиим в истинном значении этого слова, т. е. в том смысле, что в ней проповедуется истинная религия, но эта последняя состоит из таких простых вещей, которые могут быть поняты самым ограниченным умом, и поэтому Св. Писание требует не толкования, а послушания и предоставляет людям полную свободу мысли. В первобытном состоянии человек знает только то, чему учит его природа, а она не учит его повиноваться Богу, и он повинуется только своим влечениям, не совершая тем греха, ибо, не получив закона, не может и грешить против него. При этом жизнь и спокойствие человека подвергаются постоянному риску, и потому он добровольно решает подчиниться такому могущественному властелину, который имел бы возможность охранять его, и вот в надежде на спасение люди подчиняются Богу, в надежде на спокойную и обеспеченную жизнь — избранному ими правительству. При этом они не становятся рабами, ибо раб есть человек, которого его господин заставляет поступать для своей пользы, послушание же подданного, хотя и лишает его свободы, но имеет при этом в виду пользу всего общества, а следовательно и его личную. Каково же должно быть устройство государства, чтобы оно могло быть прочным и продолжительным? Ответ на этот вопрос С. ищет в истории еврейского народа. Когда евреи, выйдя из Египта, освободились от египетских законов и вернулись к естественному состоянию, они, по совету Моисея, решили передать свои природные права Богу, обязавшись повиноваться его законам, это сложилось путем свободного договора после того, как евреи убедились в могуществе Бога. На основании этого договора все евреи оставались равными перед Богом и в непосредственном сношении с Ним, но при первом же обращении за советом к Богу они были так потрясены Его голосом, что отказались от непосредственных сношений с Ним и избрали Моисея посредником между собой и Богом. Моисей мог сделать еврейское государство монархией, но предпочел оставить его теократическим, с двумя отдельными властями: одна объясняла законы и заповеди Бога, другая управляла государством сообразно с этими законами, причем, по первоначальному договору, служению Богу посвящались все перворожденные. Но этот договор был изменен Богом в гневе на евреев за то, что все они, кроме левитов, поклонялись золотому тельцу: Бог лишил права служения Ему первородных и все остальные колена и допустил к нему одних левитов; равенство было нарушено, что подало повод к недовольству, распрям и наконец к разрушению еврейского государства, которое, не случись этого, могло бы быть вечным. Хотя в настоящее время не может быть основано государство, подобное еврейскому, ибо со времени Христа союз Бога с людьми не будет больше написан на бумаге или вырезан на камне, но будет запечатлен в сердце каждого человека, однако, вникая внимательно в историю еврейского царства, можно вывести много заключений, полезных и для настоящего времени, а именно: чрезвычайно вредно как для религии, так и для государства, когда служители церкви управляют делами государства, когда стараются подчинить божественным законам мнения, которые могут быть предметом спора между людьми, когда государство меняет форму правления. Теперь, когда Бог не заключает договоров с людьми, каждому должна быть предоставлена свобода в его внутренних сношениях с Богом, и правительство устанавливает только внешнюю сторону религии, т. е. практику добродетели. Поэтому каждый может думать, судить и говорить с полной свободой, не нарушая прав правителя, если он только своими словами не возбуждает в людях ненависть и злобу против ближних и против правительства, повинуется законам, даже если не считает их хорошими, ибо только правитель имеет право изменять законы, иначе государство будет разрушено. Но если бы правительство запретило людям высказывать то, что они думают, оно развело бы в людях двоедушие, которое затем повлекло бы общий упадок нравственности. В неоконченном "Политическом трактате", написанном незадолго перед смертью С., философ выступает против абсолютизма Гоббса.

    Обратимся теперь к философии С. Декарт и С. видят в математике идеал науки, в частности в геометрии, почему С. старается изложить все положения своей системы "more geometrico", т. е. он из аксиом и определений делает выводы; нельзя признать этот способ изложения особенно удачным или существенным для самой философии С. Элеаты и Бруно излагали родственные взгляды, не прибегая к геометрическому методу, который в некоторых случаях у С., как заметил Кант, производит впечатление чего-то софистического. Содержание "Этики" делится на следующие 5 частей: о Боге, о природе и происхождении человеческого духа, о природе аффектов, о рабстве человека и о его свободе или силе интеллекта. Общий характер пантеистического мировоззрения С. — это рационализм, т. е. воззрение, видящее в разуме сущность человека, считающее, что человеческому разуму доступно абсолютное знание. Определяя смысл человеческой жизни — главная цель сочинения С. — философ исходит из понятия Божества, из коего с необходимостью следует познание всякого бытия. Бог для С. есть "безусловно бесконечное существо, т. е. субстанция, состоящая из бесконечных атрибутов, из коих каждый выражает вечную и бесконечную сущность". Понятие субстанции определяется его противоположностью понятия модуса или состояния, т. е. "того, что есть в другом, через что оно и познается". Субстанция имеет существование в себе, независимое от другого, и познание ее не нуждается в познании другого. Дуализм Декарта С. устраняет тем, что атрибуты относит к самой субстанции: через атрибуты мы познаем субстанцию и атрибуты в известном смысле являются тожественными с самой субстанцией ("под атрибутом я разумею то, что разум представляет себе составляющим сущность субстанции"). Доказательство существования абсолютной субстанции несколько напоминает доказательства Парменида: субстанция первее своих состояний. Субстанция не может быть произведена другой, она должна быть "причиной себя". Сущность субстанции заключает в себе ее существование (essentia involvit existentiam). Рядом с доказательством a priori у С. есть и доказательства a posteriori (из модусов). Существуют не только конечные предметы, в противном случае они, как необходимые, были бы могущественнее безусловного бытия. Существование есть мощь (potentia), не существование — бессилие. Из истины бытия Бога или абсолютной субстанции вытекает ряд положений: так как существует лишь одна субстанция, а кроме субстанции существуют лишь modi или состояния, то все, что не есть Бог, есть состояние, и это состояние, как существующее в другом, в Боге, и познается в нем; из Бога, как бесконечной реальности, следует природа конечных вещей, поэтому Бога можно назвать "имманентной причиной" всякого бытия. Богу, как бесконечной субстанции, принадлежат все атрибуты, следовательно и протяжение; С. подробно объясняет это отличие своего учения от Декартова, признававшего Бога лишь за "res cogitans", Протяжение само по себе, по мнению С., неделимо, делятся лишь предметы, т. е. состояния; С., в данном случае, воспользовался Декартовой же мыслью о том, что нет пустоты, что бесконечное протяжение есть нечто сплошное, что и дало ему возможность приписать протяжение самому Божеству, не внося в него понятия делимости. Мышление, как атрибут Божества, не следует понимать в смысле разума или воли, которые суть лишь состояния. Мир, как необходимое выражение бесконечной субстанции, не может быть рассматриваем как акт ее воли. В этом смысле в мире не может быть свободы, которая принадлежит лишь Божеству. Свободным С. называет то, что существует по необходимости своей природы и ничем иным, кроме своей природы, не определяется к действию. Необходимым же или вынужденным С. называет то, что определяется к существованию и действию чем-либо другим. В природе нет случайности, все в ней определено необходимостью божественной природы; предметы не могли возникнуть иным путем или в ином порядке, отличном от того, в котором они возникли из божественной природы. Божественная природа безусловно едина, но рассматриваемая в человеческом сознании с различных сторон она является в форме различных атрибутов; подобно тому как единство предмета не мешает ему содержать в себе множественность качеств, точно также и атрибутов в божественной субстанции бесконечное множество, и каждый из них выражает бесконечным образом сущность субстанции; отсюда можно заключить, что в двух атрибутах, в коих божество познается человеком, в протяжении и мышлении, мы имеем дело с тожеством, т. е. порядок и связь идей тожественен с порядком вещей; отсюда, в свою очередь, следует, что все в природе одухотворено, что душа всегда соединена с телом и наоборот; с духом соединена идея духа или самопознания, точно также как дух соединен с телом. Представление о предметах существует в Божестве и это есть душа предметов.

    Человек не есть субстанция, ибо бытие его не заключается в его сущности; он свободен в такой же мере, в какой свободен брошенный камень (если б его одарить сознанием) во время своего полета; самое высшее в человеке — это познание. Познание бывает 3 родов; первое — мнение или воображение — это познание чувственное и познание путем общих представлений, слов, воспроизведенных памятью; второе — разум; это познание через понятия или адекватные идеи (адекватной С. называет такую идею, которая обладает всеми внутренними признаками истины); адекватная идея или истина "есть мерило себя и ложного". Третий род познания — интуитивный; созерцательный разум — это признак божественного интеллекта, обладающего адекватным познанием сущности вещей. Первый род познания — источник заблуждений, второй, поскольку он рассматривает вещи "под видом вечности", должен быть тожественен с созерцанием Божества; разум постигает вещи, как необходимые, из их причин. Объяснение природы с точки зрения целей — есть ложное познание. Ложное знание заключается в недостаточности представления, в неполном отражении действительности в познании. Главный предмет исследования С. — человеческое счастье; учение о Боге и человеке ему необходимо как фундамент для его учения о нравственности; для выяснения истинного смысла жизни человека он сначала (в 3-й книге "Этики") рассматривает природу страстей. В природе страстей С. находит ту же закономерность и необходимость как и во всем остальном, поэтому страсти можно исследовать тем же дедуктивным геометрическим методом, как и Бога и природу. Аффектом или страстью С. называет то, что увеличивает или уменьшает жизнедеятельность человека. Радость увеличивает жизнедеятельность, печаль уменьшает ее. Всякая вещь стремится пребывать в том состоянии, в каком она находится; радость, печаль и стремление суть 3 основных аффекта, из коих выводятся все остальные: любовь, ненависть, удивление, презрение — все они оказываются видоизменениями 3 основных состояний. Добром С. называет то, что увеличивает нашу жизнеспособность, что нам полезно; злом то, что уменьшает ее, что нам вредно; понятия добра и зла суть относительные понятия. Радость и печаль зависят от нашего познания, а оно бывает смутным и ясным; в ясном познании выражается наша сила, в смутном — наша слабость. Человек, подчиненный страстям, не властен в своих действиях. Чтобы достичь силы нужно совершенствовать свой разум, т. е. стремиться постичь Бога. Счастье заключается в познании, в успокоении души, исходящем из созерцания Бога. В истинном познании природы страсти заключается и исцеление от них; освобождение от страсти и есть свобода человека. Познание сопряжено с радостью, адекватное познание Бога ведет к "интеллектуальной" любви Бога.

    Таковы главные черты учения С., в котором рационализм сочетался с пантеистическим мистицизмом и новые философские воззрения с древними элеатскими и стоическими. Учение о страстях и свободе человека весьма близко к стоическому учению. Несмотря, однако, на многообразную связь С. с прошлым философии, место его в истории мысли определяется его отношением к Декарту, ибо С. постоянно исходит из Декарта и старается решить проблемы и апории, поставленные гением Декарта. С. несомненно последовательнее Декарта и у первого сильнее развит интуитивно-мистический элемент. Но С. связан не только с прошлым философии, он весьма значительно повлиял и на дальнейшее ее развитие, главным образом на немецкую идеалистическую философию. Некоторые исследователи желали установить связь между С. с одной стороны и Лейбницем (Stein, "Leibnitz und Spinoza", 1890) и Кантом с другой. Утверждать, что Лейбниц заимствовал свой плюрализм у С., как это делает Штейн, нет никакого основания, хотя нельзя отрицать, что оба они, С. и Лейбниц, принадлежат к одному направлению философии, к рационализму, имеющему свой источник в Декарте, и имеют много общего между собой. Возможная связь С. с Кантом заключается в следующем: бесконечная субстанция состоит из бесчисленного множества атрибутов, из коих человек познает лишь два, мышление и протяжение. Некоторые исследователи в этой мысли желали усмотреть некоторый субъективизм, т. е. зависимость атрибутов от человеческого познания. Не отрицая вовсе известного отдаленного родства в данном случае точек зрений С. и Канта, нужно заметить, что по всему своему духу философия С. есть объективизм и догматизм, не ставящий решения философских вопросов в зависимость от теории познания, и что коренное отличие Канта от С. заключается в том, что по мысли первого разум познает лишь явления, в то время как действительное бытие, Ding an sich, остается непознанным; по мысли же С., разум постигает самую сущность бытия и ничего непознаваемого в мире нет.

    Судьба философии С. очень странна и полна различных перипетий. Репутация атеиста, приобретенная С. благодаря трактату теолого-политическому, заставила многих писателей взяться за опровержение "безбожных" мнений С. С 1670 г. появляется множество опровержений системы и политических воззрений С., главным образом с точки зрения теологической, но встречаются еще и писатели, держащиеся С. и развивающие его взгляды; к ним относится Cuffeler, "Specimen artis ratiocinandi naturalis et artificialis ad pantosophiae principia manuducens" (Гамбург, 1684). Первое время после смерти С. можно проследить еще его влияние в Голландии на сектантах: например на Pontiaan van Hattem of Bergen op Zoom, по имени коего и самая секта получила название "хаттемистов"; немного позднее на сцену выступает Frederick van Leenhof (из города Цволле; см. Jenichen, "Historia Spinozismi Lenhofiani", Лейпциг, 1703) со своей книгой "Небо на земле" (1703). Вскоре, однако, и эти религиозные отголоски системы С. затихают и его совершенно забывают; имя С., правда, упоминается, но как имя ужасного атеиста и обыкновенно сопровождается бранными эпитетами. В Англии С. не имел никакого влияния и лишь после того как С. воскресила немецкая философия, С. стали заниматься и в Англии. То же следует сказать и об Италии. Философии в Италии после Бруно почти что не было и лишь в XIX в. она возродилась под влиянием Канта, Гегеля и отчасти Д. Бруно; но именно Бруно и был отчасти причиной малого интереса итальянцев к С.; в своем национальном философе итальянцы имеют мыслителя весьма родственного по направлению со С., которого некоторые даже считают учеником Бруно (знакомство С. с сочинениями Бруно не невозможно, об этом см. Дильтей, "Spinoza und Bruno", в "Archiv f. Geschichte d. Philos.", т. VII, стр. 269 и сл.). Во Франции в XVII в. С. знали как врага религии, поэтому его ценили свободомыслящие и ненавидели церковные круги. Боссюэт имел рукописный экземпляр "Этики" и экземпляр теолого-политического трактата, и его "Discours sur l'histoire universelle" некоторыми понимается как опровержение этого трактата С. Huet, Malebranche, Fr. Lamy, Fénelon опровергают с большей или меньшей силой "le misérable Spinoza", хотя система Мальбранша, например, весьма близка к системе "жалкого" С. Бэль, казалось бы, мог быть справедливым к С., но он его называет "un athée de Système", a его учение — "une absurdité prodigieuse" и "hypothèse monstrueuse". Даже Вольтер, которого Фейербах называет дитятей С., считает, что нелепо "de faire Dieu astre et citrouille, pensée et fumier, battant et batu" и смеется над С. в своих "Poésies philosophiques; les systèmes". В библиотеке Вольтера, хранящейся в Императорской Публичной Библиотеке в СПб., нет сочинений С. Дидро в своем Словаре повторяет лишь мнения Бэля, и Гольбах, по-видимому, не читал С. Знакомство со С. во Франции появляется лишь со времени В. Кузена, под влиянием немецкой философии (Janet, "Le spinozime en France", "Revue philosophique", 1882, № 2).

    В Германии (см. M. Krakauer, "Zur Geschichte d. Spinozismus in Deutschland während der ersten Hälfte des XVIII Jahrhunderts", Бреславль, 1881) влияние С. сначала выразилось тоже лишь в протестах и критике его системы. Триниус в своем лексиконе свободомыслящих приводит 123 опровержения С., написанные в начале XVIII в.; на Диппеле, однако, можно отметить и положительное влияние С., хотя и Диппель относится отрицательно к С.; еще яснее это влияние на И. К. Эдельмане, ученике Диппеля; Лейбниц, сначала расположенный в пользу С., с 1698 г. изменяет свое отношение к нему и защищает учение о свободе воли и бессмертии. Настоящее знакомство с философией С. начинается со времени появления писем Якоби к Мендельсону (1785; эти письма вызваны беседами Якоби с Лессингом о С., и со времени появления писем установилось воззрение, что Лессинг был последователем С. Гердер, не будучи поклонником философии С., говорит: "Прошли те времена, когда имя С. не произносилось без какого-либо прозвища, которым его награждали Картольд, Брукер и др. Первый находит остроумным переиначивать имя его Benedictus в Maledictus, а фамилию Spinoz'a в шиповник (Spinosus = имеющий шипы). Другие клеймили его названиями наглый, безбожник, сумасшедший, нахальный, богохульный, зачумленный, отвратительный. Один избранник нашел на лице С. признаки вечного проклятия (Signum reprobationis in vultu gerens); другие слышали, как он на смертном одре взывал о пощаде. Я не последователь С., но манера, с которой произносят суждения, касающиеся этого мирного мудреца, суждения прошлого века, — самого жалкого воинствующего века, — мне невыносима".

    Благодаря Якоби и Гердеру, на С. было обращено всеобщее внимание и сочинения его, весьма редкие до того времени, стали общедоступными (издание Паулуса относится к 1809 году). Само собой разумеется, что не всем С. пришелся по вкусу. Гаманн, например, никак не мог "переварить" С. Немецкие романтики увлеклись мистической стороной философии С. О влиянии С. на Гёте писано много (ср. Göthe, "Jahrbuch" и Caro, "La philosophie de Goethe"). Гёте в "Wahrheit und Dichtung" описывает то впечатление, которое на него произвела "Этика" С. Менее чем на других заметно влияние С. на Канте. Шеллинг и Гегель требуют изучение С. от всякого образованного человека. Влияние на Шлейермахера заметно на его "Reden über die Religion". После увлечения С. наступает период критики и определения его значения для идеалистической философии; Шеллинг, может быть, лучше всех определил значение философии С. Бытие, говорит Шеллинг, есть центральное понятие философии С., но это бытие им мыслится не как действительно существующее, а как необходимое условие, возможность существования, поэтому оно первоначально является необходимо существующим лишь в форме логического prius'a бытия, и, в силу именно того, что мы находим бытие как бы ранее всякой мысли, оно представляется нам субъектом бытия, тем, что не может не быть. Но существующее в этом смысле слепо, не имеет ни разума, ни воли, т. е. не имеет субъекта, совершенно поглощено бытием; в нем нет ни возможности, ни свободы, это бессильное бытие. Эта система должна приводить к полнейшему теоретическому и практическому квиетизму. Система свободы есть высшее, к чему следует стремиться, Бог имеет к предметам лишь простое отношение, а не причинную связь. Бог не творит свободно, предметы находятся в нем, выражают его сущность. Но каким образом могут появиться в Боге предметы, все же представляющие его ограничение. Причинная связь превращена С. в простое логическое отношение, почему для него causa и ratio, причина и основание, суть тожественные понятия. Атрибуты служат для заполнения пропасти между Богом и предметами, подобно тому, как некоторые подчиненные состояния (движение и покой в протяжении, разум и воля в мышлении) служат для сближения атрибутов с предметами. Настоящего перехода от бесконечного к конечному нет. Начало и происхождение конечного остается без объяснения. Если даже понимать систему С. как акосмизм, то все же нужно объяснить хотя бы феноменальное бытие предметов. Только с точки зрения живого и развивающегося бытия можно понять конечность предметов. Гегель видит задачу немецкого идеализма в том, чтобы идею субстанции, как она понималась С., определить как субъект, т. е. в мертвое бытие внести жизнь и развитие.

    Литература о С. чрезвычайно обширна. Полная библиография до 1870 г. находится в труде A. v. Linde, "Benedictus Spinoza. Bibliografie S'Gravenhage" (1871). Кроме указанных в тексте статей и книг, следует упомянуть: Pollock, "Spinoza his life and philosophy" (Л., 1880); Delbos, "Le problème moral dans la philosophie de Spinoza et dans l'historie du Spinozisme" (П., 1893); К. Фишер, в своей "Истории новой философии" (том, посвященный С.). Русская литература. Переводы "Этики" Спинозы: первый перевод в 60-х годах был уничтожен, второй под редакцией В. И. Модестова (СПб., 1886), 3-й перевод Н. А. Иванцова в "Трудах московского психологического общества" (IV вып., 1891). Трактат об усовершенствовании разума переведен г. Полинковским (Одесса, 1893). Переписка С. переведена Л. Я. Гуревич под редакцией А. Волынского (СПб., 1892); К. Ярош, "С. и его учение о праве" (Харьков, 1877); Паперна, "С. и его жизнь" (СПб., 1895); А. Волынский, "Теологико-политическое учение С." ("Восход", 1885); С. Ковнер, "Спиноза, его жизнь и сочинения" (Варшава, 1897); Э. Радлов, "Несколько замечаний о С." ("Северный Вестник", 1891, № 6); А. И. Введенский, "Об атеизме в философии Спинозы" ("Вопросы философии", 1897, кн. 37); В. С. Соловьев, "Понятие о Боге" ("Вопросы философии", 1893); Ауэрбах, "Спиноза, жизнь мыслителя" (СПб., 1894; перевод А. Сахаровой).

    Э. Радлов.

  1. Источник: Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона



  2. Большая Советская энциклопедия

    (Spinoza, d'Espinosa)

    Бенедикт (Барух) (24.11.1632, Амстердам, — 21.2.1677, Гаага), нидерландский философ-материалист, пантеист и атеист. Родился в семье купца, принадлежавшего к евр. общине. Возглавив после смерти отца (1654) его дело, С. одновременно завязал научные и дружеские связи вне евр. общины Амстердама, особенно среди лиц, оппозиционно настроенных по отношению к господствовавшей в Нидерландах кальвинистской церкви. Большое влияние на С. оказал его наставник в лат. языке Ван ден Энден — последователь Ванини, а также У. Акоста — представитель евр. вольномыслия. Руководители евр. общины Амстердама подвергли С. «великому отлучению» — херем (1656). Спасаясь от преследований, С. жил в деревне, вынужденный зарабатывать средства к существованию шлифовкой линз, затем — в Рейнсбурге, предместье Гааги, где и создал свои философские произведения.

    В борьбе против олигархического руководства евр. общины С. стал решительным противником иудаизма. По своей идейно-политической позиции был сторонником республиканского правления и противником монархии.

    Философские воззрения С. складывались первоначально под влиянием евр. средневековой философии (Маймонид, Крескас, Ибн Эзра). Её преодоление явилось результатом усвоения С. пантеистическо-материалистических воззрений Дж. Бруно, рационалистического метода Р. Декарта, механистического и математического естествознания, а также философии Т. Гоббса, оказавшего влияние на социологическую доктрину С. Опираясь на механико-математическую методологию, С. стремился к созданию целостной картины природы. Продолжая традиции Пантеизма, С. сделал центр, пунктом своей онтологии тождество бога и природы, которую он понимал как единую, вечную и бесконечную субстанцию (См. Субстанция), исключающую существование какого-либо другого начала, и тем самым — как причину самой себя (causa sui). Признавая реальность бесконечно многообразных отдельных вещей, С. понимал их как совокупность модусов — единичных проявлений единой субстанции.

    Качественная характеристика субстанции раскрывается у С. в понятии Атрибута как неотъемлемого свойства субстанции.

    Число атрибутов в принципе бесконечно, хотя конечному человеческому уму открываются только два из них — протяжение и мышление. В противоположность Декарту, дуалистически противопоставлявшему протяжение и мышление как две самостоятельные субстанции, монист С. видел в них два атрибута одной и той же субстанции.

    При рассмотрении мира единичных вещей С. выступал как один из наиболее радикальных представителей Детерминизма и противников телеологии, что было высоко оценено Энгельсом (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 20, с. 350). Вместе с тем, выдвигая механистическое истолкование детерминизма, отождествляя причинность с необходимостью и рассматривая случайность только как субъективную категорию, С. приходил к точке зрения механистического Фатализма. Он был убеждён в том, что весь мир представляет собой математическую систему и может быть до конца познан геометрическим способом. По замыслу С. бесконечный модус движения и покоя должен связывать мир единичных вещей, находящихся во взаимодействии друг с другом, с субстанцией, мыслимой в атрибуте протяжённости. Другим бесконечным модусом является бесконечный разум (intellectus infinitus), который должен связывать мир единичных вещей с субстанцией, мыслимой в атрибуте мышления. С. утверждал, что в принципе одушевлены все вещи, хотя и в различной степени. Однако основное свойство бесконечного разума — «познавать всегда все ясно и отчетливо» (Избр. произв.,т. 1, М., 1957, с. 108) — относилось у С. лишь к человеку.

    Натуралистически рассматривая человека как часть природы, С. утверждал, что тело и душа взаимно независимы вследствие онтологической независимости двух атрибутов субстанции. Это воззрение сочетается у С. с материалистической тенденцией в объяснении мыслительной деятельности человека: зависимость мышления человека от его телесного состояния обнаруживается, согласно С., на стадии чувственного познания. Последнее составляет первый род знания, называемый также мнением (opinio). Чувственное познание, по мысли С., часто ведёт к заблуждению; являясь неадекватным отражением объекта, оно вместе с тем заключает в себе элемент истины.

    Рационализм С. с наибольшей силой проявлялся в противопоставлении им понимания (intellectio) как единственного источника достоверных истин чувственному познанию. Понимание выступает у С. как второй род познания, состоящий из рассудка (ratio) и разума (intellectus).

    Достижение адекватных истин, возможное только на этой стадии, обусловливается тем, что человеческая душа как модус атрибута мышления способна постичь всё, что вытекает из субстанции. Оно возможно также в силу основоположного тезиса рационалистического панлогизма, отождествляющего принципы мышления с принципами бытия: «порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей» (там же, с. 407).

    Третий род познания составляет Интуиция, являющаяся фундаментом достоверного знания. Генетически учение С. об интуиции связано с учениями мистического пантеизма о «внутреннем свете» как источнике недискурсивного, непосредственного общения с богом и с учением Декарта об аксиомах «ясного и отчетливого ума» как фундаменте всего знания. При этом интуиция истолковывается С. как интеллектуальная; она даёт познание вещей с точки зрения вечности — как абсолютно необходимых модусов единой субстанции.

    В антропологии С. отвергал идею свободы воли; воля совпадает у С. с разумом. Распространяя на человеческое поведение законы механистического детерминизма, С. доказывал необходимый характер всех без исключения действий человека. Вместе с тем он обосновывал диалектическую идею о совместимости необходимости и свободы, выражающуюся понятием свободной необходимости. Поскольку свобода отождествляется у С. с познанием, стремление к самопознанию становится у С. сильнейшим из человеческих влечений. С. выдвинул положение об интеллектуальной любви к богу (amor Dei intellectualis) и идею вечности человеческой души, связанную с пантеистическим представлением о смерти человека как возвращении в единую субстанцию.

    Философскую систему С. завершает этика. В центре его концепции секуляризированной морали — понятие «свободного человека», руководствующегося в своей деятельности только разумом. Принципы Гедонизма и Утилитаризма соединяются у С. с положениями аскетической созерцательной этики.

    Подобно другим представителям теории естественного права и общественного договора С. выводил закономерности общества из особенностей неизменной человеческой природы и считал возможным гармоническое сочетание частных эгоистических интересов граждан с интересами всего общества.

    Пантеистическая по своему облику философия С. заключала в себе глубоко атеистическое содержание. Преодоление С. концепции двойственной истины (См. Двойственная истина) дало ему возможность заложить основы научной критики Библии (См. Библия). Страх, согласно С., является причиной религиозных суеверий. Антиклерикализм С. связан с осознанием им политической роли церкви как ближайшего союзника монархического правления. Вместе с тем в духе идей «естественной религии» С. утверждает, что следует различать подлинную религию, основой которой является философская мудрость, и суеверие. Библия излишня для «свободного человека», руководствующегося только разумом, но необходима для большинства людей, для «толпы», которая живёт лишь страстями и не способна к руководству разума. Атеизм С. оказал огромное влияние на европ. вольномыслие 17—18 вв. Вместе с тем сторонники Романтизма и Ф. Шлейермахер интерпретировали учение С. в религиозно-мистическом духе; позднее, в конце 19—20 вв., в условиях кризиса религиозного сознания, ряд буржуазных философов — Э. Ренан, Л. Брюнсвик и др. пытались истолковать учение С. в духе идей «новой» религии. Атеистические и натуралистические идеи С. нашли своё продолжение у Д. Дидро и других франц. материалистов 18 в., оказали большое воздействие на нем. философию конца 18 — начала 19 вв., в особенности на Г. Лессинга, И. В. Гете (См. Гёте), И. Гердера, а затем на Ф. Шеллинга и Г. Гегеля (См. Гегель) (в особенности панлогизм, диалектика целостного истолкования мира и диалектическая концепция свободы в её связи с необходимостью), а также на Л. Фейербаха.

    Соч.: Opera, Bd 1—4, Hdlb., 1925: Oeuvres. t. 1—3, P., 1964—65; в рус. пер. — Избр. произв., т. 1—2, М., 1957.

    Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 139—42, 144—46, 154; т. 20, с. 350; т. 29, с. 457; Ленин В. И., Философские тетради, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 29; Фишер К., История новой философии, пер. с нем., т. 2, СПБ, 1906; Кечекьян С. Ф., Этическое миросозерцание Спинозы, М., 1914; Мильнер Я. А., Б. Спиноза, М., 1940; Беленький М. С., Спиноза, М., 1964: Соколов В. В., Философия Спинозы и современность, М., 1964; его же, Спиноза, М., 1973: Коников И. А., Материализм Спинозы, М., 1971; Joel М., Spinoza's theologisch-politischer Traktat auf seine Quellen geprüft, Breslau, 1870; Freudenthal J., Gebhardt C., Spinoza. Leben und Lehre, Tl 1—2, Hdlb., 1927; Spinoza — Literatur... — Verzeichnis, W., 1927; Kayser R., Spinoza. Portrait of a spiritual hero, N. Y., [1946]: Serouya H., Spinoza. Sa vie, sa philosophic, P., 1947; Wolfson H. A., The philosophy of Spinoza. Unfolding the latent processes of his reasoning, v. 1—2, 2 ed., Camb. (Mass.), 1948; Saw R. L., The vindication of metaphysics. A study in the philosophy of Spinoza, L., 1951; Brunschvieg L., Spinoza et ses contemporains, P., 1951; Hampshire S., Spinoza, L., [1954]; Roth L., Spinoza, L., 1954; Hallet H. P., B. de Spinoza, L., 1957; Spinoza — dreihundert Jahre Ewigkeit. Spinoza-Festschrift. 1632—1932, hrsg. von S. Hessing, 2 Auf 1., Haag, 1962; Alain Е. А. C., Spinoza, P., 1965.

    В. В. Соколов.

    Б. Спиноза.

  3. Источник: Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия. 1969—1978.



  4. Современная энциклопедия

    СПИНОЗА (Spinoza, d'Espinosa) Бенедикт (Барух) (1632 - 77), нидерландский философ. Мир, по Спинозе, - закономерная система, которая до конца может быть познана геометрическим методом. Природа, пантеистически (смотри Пантеизм) отождествляемая с Богом, - единая, вечная и бесконечная субстанция, причина самой себя; мышление и протяжение - атрибуты (неотъемлемые свойства) субстанции; отдельные вещи и идеи - ее модусы (единичные проявления). Человек - часть природы, душа его - модус мышления, тело - модус протяжения. Воля совпадает с разумом, все действия человека включены в цепь универсальной мировой детерминации. Сочинения: "Богословско-политический трактат" (1670), "Этика" (1677).

  5. Источник: Современная энциклопедия. 2000.



  6. История Философии: Энциклопедия

    СПИНОЗА

    (Spinoza, Espinosa) Бенедикт (Барух) (1632—1677) — нидерландский философ. Родился в Амстердаме в семье купца, принадлежавшего к еврейской общине. Первое образование получил в духовном училище, готовившем раввинов. За увлечение светскими науками и современной ему философией в 1656 на С. руководителями общины был наложен ‘херем’ (великое отлучение и проклятие). С. вынужден был покинуть Амстердам. Основные сочинения: ‘Основы философии Декарта’ (1663), ‘Богословско-политический трактат’ (1670), ‘Этика, доказанная в геометрическом порядке’ (1677) и ‘Трактат об усовершенствовании разума’ (1677). В своей онтологии, следуя традиции пантеизма, С. провозглашает единство Бога и природы, что было им выражено в идее единой, вечной и бесконечной субстанции. Эта субстанция является причиной самой себя (causa sui), т.е. она, во-первых, существует сама в себе и, во-вторых, представляется сама через себя. Качественные характеристики субстанции, когда ум представляет себе нечто как ее необъемленное свойство, как сущность субстанции, называются атрибутами. Атрибут имеет с субстанцией одно общее и одно отличительное свойство. Общее свойство состоит в том, что атрибут существует сам в себе (по существу есть сама субстанция), а отличительное — то, что атрибут представляется через другое (через ум). Хотя число атрибутов бесконечно, человеческому уму открываются только два из них — протяженность и мышление. Если Декарт дуалистически противопоставлял протяжение и мышление как две самостоятельные субстанции, то С. монистически усматривает в них два атрибута одной субстанции. Бесконечно многообразные вещи чувственного и умопостигаемого мира суть модусы — различные состояния единой субстанции. Модус существует в другом и представляется через другое. Бесконечное множество модусов возникает из необходимости божественной природы. Бог является имманентной причиной модусов как атрибута протяжения, т.е. вещей чувственного мира, так и атрибуты мышления — вещей умопостигаемого мира. Так что любой модус заключает в себе сущность Бога. Познавая модусы, мы познаем субстанцию. Среди прочих С. выделяет бесконечные модусы. Бесконечный модус движения и покоя связывает другие модусы атрибута протяжения с субстанцией, мыслимой в этом атрибуте; бесконечный модус беспредельного разума (intellectus infmitus) связывает другие модусы атрибута мышления с субстанцией, мыслимой через этот атрибут. В гносеологии С. выделяет три рода познания. Первый род познания есть познание чувственное, называемое также мнением, или воображением. Этот вид знания дает смутные идеи и зачастую приводит к заблуждению. Второй род познания составляет понимание (intellectio), дающее уже отчетливое представление модусов. К пониманию относится деятельность рассудка (ratio) и разума (intellectus). Третий и высший род — это интеллектуальная интуиция, или непосредственное усмотрение истины. Благодаря интуиции можно постигать вещи под углом зрения вечности, т.е. рассматривать модусы как формы единой субстанции. Разделяя позиции математического естествознания и рационалистского метода Декарта, С. выступает сторонником детерминизма и противником телеологии. Так, признание ‘конечных причин’ наравне с необходимостью С. называет предрассудком. Ведь если существуют ‘конечные причины’, то, как отмечает С., Бог имел бы стремление к тому, чего у него нет, тогда субстанция оказывается несовершенной. В антропологии С. отвергает идею свободы воли. Свободной следует считать такую вещь, которая из одной необходимости своей собственной природы определяется сама собой к действию. Но таковой, по определению, является лишь субстанция. Отождествляя свободу с познанием, С. соотносит с понятием субстанции идею ‘свободной необходимости’, совмещающей в себе необходимость и свободу как два момента в субстанции, самораскрывающейся в познании. Этика С. строится на том, что человек должен руководствоваться в своей деятельности исключительно разумом. С. заложил основы научной критики Библии и выдвинул идею интеллектуальной любви к Богу: ‘познающий себя самого и свои аффекты ясно и отчетливо любит Бога’. По утверждению Гегеля, учение С. является ‘существенным началом’ всякого философствования. (см. такжеЭТИКА (СПИНОЗА ).)

  7. Источник: История Философии: Энциклопедия



  8. Энциклопедия юриста

    (Spinoza)

    Бенедикт (Ба-рух) (1632 - 1677) - выдающийся голландский философ-материалист, представитель школы естественного права.

    В своих политико-правовых воззрениях С. исходил из того, что человек - это лишь частица созданной богом природы, на которую распространяются все закономерности естественного развития. Поэтому в своем естественно-правовом состоянии (взаимоотношениях) все люди - враги, которыми движет лишь чувство самосохранения. Они имеют равное право на все, чего они желают, однако содержание этих желаний ограничено реальными возможностями человека (его мощи). Таким образом, в основе права, согласно С.. лежит сила:

    чем больше мощь человека (равно как и государства), тем более он прав. Однако жизнь по требованиям разума полезнее для людей, чем по естественному праву. Поэтому для обеспечения общественной безопасности - для устранения общего страха и общих бед - люди объединяются. Гражданское состояние, следовательно, устанавливается естественным путем, но в результате общественного договора. Понятие государства в учении

    С. тождественно понятию общества, так что учение С. о возникновении государства по сути дела объединяет два различных подхода: а) аристотелевскую концепцию естественного происхождения государства; б) теорию общественного договора.,
    •;

    Развивая идеи естественного права, С. одним из первых дал философское обоснование демократии, гражданских прав и свобод, необходимости мирного сосуществования. Ограничивая полномочия государства "естественным правом" граждан на свободу волеизъявления. С. утверждал, что поведение правителей. вызывающее возмущение и презрение подданных, только подрывает могущество государства, а следовательно, и его права. Сила и право государства состоит не в возможности творить произвол и насилие, а в осуществлении только тех действий, которые здравый разум считает полезными для всех людей.

    С. выделял три формы государства - монархию, аристократию и демократию. Он решительно осуждал абсолютную монархию, сравнивая ее с пустыней, где царят рабство, варварство и безлюдье. Наилучшей формой политической организации общества С. считал демократию, которая в наибольшей степени способна обеспечить общее благо, господство разума и свободы, дарованной человеку природой. Однако какой бы ни была форма правления, высшая власть в обществе, по мнению С., должна быть предоставлена собранию граждан, ибо воля собрания определяется разумом, а не страстями. Коллективное обсуждение государственных дел способствует принятию решений, направленных на обеспечение общего блага.

    Взгляды С., особенно отказ от религиозных догм, означавший формирование новой самостоятельной светской науки о морали - этики, оказали существенное влияние на развитие радикальной буржуазной идеологии.

    Лит.: Кон и к о в И.А. Материализм Спинозы. М., 1971: История политических учений. М., 1971: Со кол о в В.В. Спиноза. М.. 1977; История политических и правовых учений XVII-XVIII вв. М.. 1989;

    Майданский А.Д. Происхождение дефиниций у Спинозы//Вестник МГУ. Сер. 7. Философия, 1994. № 1; Спиноза Б. Этика. СПб.: Аста-пресс, 1993;

    Opera.Bd. l-4.Hdlb., 1925; О е uvres. Т. 1-3, 1964-1965...

    Жуковская Н.Ю.

  9. Источник: Энциклопедия юриста



  10. Философская энциклопедия

    СПИНОЗА

    (Spinoza, d'Espinosa) Бенедикт (Барух) (1632—1677) — нидер.-евр. философ. Род. в евр. общине в Амстердаме. Родители — выходцы из Португалии. Получил фундаментальное иудаистское образование. Одновременно общался с христианами-гуманистами. Большое влияние на него оказал его учитель лат. языка Ван ден Энден. С 1655 посещал «Тертулиас» — собрания евреев-либертенов (где познакомился с У. Акостой). В 1656 на С. совершил покушение фанатик-ортодокс. В том же году был подвергнут «великому отлучению» — херему. Вынужденный жить отдельно от общины (в Рейнсбурге, затем в Гааге), зарабатывал на жизнь шлифовкой стекол.

    Философия С. складывалась под воздействием евр. средневековых философов — Маймонида, Крескаса, Ибн Эзры. В дальнейшем существенное влияние на его воззрения оказали его современники: Р. Декарт (с которым С. полемизировал, но которому и следовал в онтологии и теории познания) и, отчасти, Т. Гоббс (в социальной философии). Основные соч. С: «Богословско-политический трактат» (1670) — самое важное из опубликованных при жизни произведений, «Политический трактат» — оставшийся неоконченным и, наконец, «Этика» (1677) — своего рода энциклопедия спинозизма, синтезировавшая онтологию, антропологию и этику.

    В целом С. можно охарактеризовать как свободного мыслителя. Он не атеист, не пантеист, не христианин и не иудаист, хотя отдельные аспекты его учения допускают соответствующую трактовку. Одна из основных проблем, которую С. пытается решить на протяжении всего своего творчества, — отношение между системой мира и экзистенцией отдельного индивида, между целым и составляющими его элементами, между единым и множественным. Тотальная рационализация всего сущего, через которую реализуется принцип тождества мышления и бытия, имеет у С. более важную и самодостаточную цель — достижение индивидуального блаженства (beatitudo). В этом смысле над онтологией С. довлеет этика, и вся его система окрашена в религиозно-обновленческие тона. Сам «геометрический метод», составляющий формальный каркас «Этики», не столько выражает особую качественность бытия, сколько делает его прозрачным для редкой категории людей, «спасающихся» с помощью философии. На филос. спасение нацеливает и разделение философом человеческого познания на три рода: эмпирическое, основанное на чувственном восприятии и касающееся только единичного; рациональное, достигающее всеобщего и необходимого знания, но только на абстрактном уровне; и интуитивное, в котором осуществляется синтез тотальности субстанции и единичности модуса. Эта полнота опыта, отражающая взаимообратимость двух аспектов реальности — «природы творящей» (natura naturans) и «природы сотворенной» (natura naturata), — сродни опыту мистическому, хотя достигается она не на чувственном, а на интеллектуальном уровне. В то же время такого рода опыт всегда эмоционально окрашен, сопровождаясь, согласно С. особой радостью — переживанием любви ко всему сущему, единением с ним (amor dei intellectualis). Эта эмоция является универсальной «вытесняющей» страстью, «снимающей» в гегелевском смысле аффективную компоненту человеческого бытия и сублимирующую ее. Онтология С. апеллирует к горизонтальности и гомогенности мира.

    Его Бог (или субстанция, т.е. бытие, имеющее причину своего существования в себе самом) не трансцендентен миру, как это признается в теизме или деизме, но образует основание и предпосылку всякого перехода между атрибутами и модусами. Система С. выстроена не по иерархическому признаку — выше всего субстанция, ниже атрибуты (сущностные выражения субстанции), еще ниже бесконечные и конечные модусы (единичные проявления субстанции). В этом плане она противоположна эманационизму Плотина и скорее представляет собой совокупность разных, но консубстанциальных ракурсов или выражений, в которых бытие обнаруживает себя. Так, атрибуты суть основные направления самопроясняющей активности мира, доступной человеческому сознанию. О трансцендентности субстанции можно говорить лишь в смысле бесконечной ее атрибуции (человеку же доступны только мышление и протяжение), которая превосходит всякое определение ее сущности, опирающееся на один атрибут. Но самопроясняющая функция атрибутов невозможна и без конкретизирующих их модусов, обеспечивающих логическое опосредование между эмпирическим множеством и субстанциальным единством. Гомогенизация бытия подкрепляет стремление С. к деантропоморфизации Бога. Он — не личность. Консубстанциальность всех уровней бытия не допускает зазора между тварью и Творцом, а значит, и пространства для к.-л. своеволия, человеческого или божественного. Полнота бытия исключает как нереализовавшиеся возможности в прошлом, так и к.-л. вариативность в будущем. Свобода у С. неразрывно связана с необходимостью.

    В системе С. нет места ни для теологизированной этики, предполагающей внешние субъекту санкции в виде Страшного суда и т.п., ни для основанной на теологии политики, определяемой освященной свыше личностью правителя или первосвященника. Предпосылкой спинозистской этики является учение об аффектах (страстях), образующее мост, связывающий этическую доктрину с онтологией. Аффекты описываются С. с опорой на понятие conatus'a, т.е. усилия, в котором реализуется стремление человека как конечного модуса к поддержанию и расширению своего бытия. В аффекте находит свое выражение связь между мыслью и протяжением, между человеком и субстанцией-природой. Аффект одновременно затрагивает и тело, и дух. Он является моментом реализации субстанциального единства. Этика С. противостоит моральному ригоризму, сочетая утилитаризм и гедонизм. Философ выделяет два основных аффекта — печаль и радость. Все остальные страсти производны от них. Стратегия управления и сублимации аффектов связана у С. с обоснованием человеческой активности как основной предпосылки реализации субъектом «тяги» к существованию. Из активного отношения к миру проистекает доминирование радости — аффекта, призванного вытеснить печаль и все ее производные.

    Наиболее стабильную, высшую радость приносит высший род активности — интеллектуальной. Благодаря познанию второго и в особенности третьего родов радость становится «блаженством». Философ, которому она доступна, достигает «спасения», наслаждаясь некоторым аналогом вечности, хотя о традиционном бессмертии души речь у С. не идет.

    Политическая концепция С. была ориентирована на создание такой модели общества, которая позволяла бы обеспечить внешние условия (обеспечение безопасности и эмпирической свободы индивида) для воплощения этического идеала — интеллектуального блаженства, в котором реализуется полнота человеческого бытия.

    Творчество С. оставило глубокий след в европейской философии, особенно в немецкой. Весьма востребованной оказалась, в частности, та критическая работа, которую философ проделал с библейским текстом. Она стала одним из исходных пунктов для научной библеистики.

  11. Источник: Философская энциклопедия



  12. Новейший философский словарь

    СПИНОЗА (Spinoza, Espmosa) Бенедикт (Барух) (1632-1677) - нидерландский философ. Родился в Амстердаме в семье купца, принадлежавшего к еврейской общине. Первое образование получил в духовном училище, готовившем раввинов. За увлечение светскими науками и современной ему философией в 1656 на С. руководителями общины был наложен «херем» (великое отлучение и проклятие). С. вынужден был покинуть Амстердам. Основные сочинения: «Основы философии Декарта» (1663), «Богословско-политический трактат» (1670), «Этика доказанная в геометрическом порядке» (1677) и «Трактат об усовершенствовании разума» (1677). В своей онтологии, следуя традиции пантеизма, С. провозглашает единство Бога и природы, что было им выражено в идее единой, вечной и бесконечной субстанции. Эта субстанция является причиной самой себе (causa sui), т.е. она, во-первых, существует сама в себе и, во-вторых, представляется сама через себя. Качественные характеристики субстанции, когда ум представляет себе нечто как ее необъемленное свойство, как сущность субстанции, называются атрибутами. Атрибут имеет с субстанцией одно общее и одно отличительное свойство. Общее свойство состоит в том, что атрибут существует сам в себе (по существу есть сама субстанция), а отличительное - то, что атрибут представляется через другое (через ум). Хотя число атрибутов бесконечно, человеческому уму открываются только два из них - протяженность и мышление. Если Декарт дуалистически противопоставлял протяжение и мышление как две самостоятельные субстанции, то С. монистически усматривает в них два атрибута одной субстанции. Бесконечно многообразные вещи чувственного и умопостигаемого мира суть модусы - различные состояния единой субстанции. Модус существует в другом и представляется через другое. Бесконечное множество модусов возникает из необходимости божественной природы. Бог является имманентной причиной модусов как атрибута протяжения, т.е. вещей чувственного мира, так и атрибуты мышления - вещей умопостигаемого мира. Так что любой модус заключает в себе сущность Бога. Познавая модусы, мы познаем субстанцию. Среди прочих С. выделяет бесконечные модусы. Бесконечный модус движения и покоя связывает другие модусы атрибута протяжения с субстанцией, мыслимой в этом атрибуте; бесконечный модус беспредельного разума (intellectus infinitus) связывает другие модусы атрибута мышления с субстанцией, мыслимой через этот атрибут. В гносеологии С. выделяет три рода познания. Первый род познания есть познание чувственное, называемое также мнением, или воображением. Этот вид знания дает смутные идеи и зачастую приводит к заблуждению. Второй род познания составляет понимание (intellectio), дающее уже отчетливое представление модусов. К пониманию относится деятельность рассудка (ratio) и разума (intellectus). Третий и высший род - это интеллектуальная интуиция, или непосредственное усмотрение истины. Благодаря интуиции можно постигать вещи под углом зрения вечности, т.е. рассматривать модусы как формы единой субстанции. Разделяя позиции математического естествознания и рационалистского метода Декарта, С. выступает сторонником детерминизма и противником теологии. Так, признание «конечных причин» наравне с необходимостью С. называет предрассудком. Ведь, если существуют «конечные причины», то, как отмечает С, Бог имел бы стремление к тому, чего у него нет, тогда субстанция оказывается несовершенной. В антропологии С. отвергает идею свободы воли. Свободной следует считать такую вещь, которая из одной необходимости своей собственной природы определяется сама собой к действию. Но таковой, по определению, является лишь субстанция. Отождествляя свободу с познанием, С. соотносит с понятием субстанции идею «свободной необходимости», совмещающей в себе необходимость и свободу как два момента в субстанции, самораскрывающейся в познании. Этика С. строится на том, что человек должен руководствоваться в своей деятельности исключительно разумом. С. заложил основы научной критики Библии и выдвинул идею интеллектуальной любви к Богу: «познающий себя самого и свои аффекты ясно и отчетливо любит Бога».

  13. Источник: Новейший философский словарь



  14. Советская историческая энциклопедия

    (Spinoza, собств. d'Espinosa), Барух (Бенедикт) (24.XI.1632 - 21.II.1677) - голл. философ. Род. в семье купца, принадлежавшего к евр. общине Амстердама. Неск. лет учился в евр. религ. училище. Позднее, вступив в принципиальный конфликт с олигархич. руководством евр. общины Амстердама, насаждавшим среди своих единоверцев воинствующий иудаизм, С. был подвергнут т. н. "великому отлучению", проклят и изгнан из общины (1656). Найдя приют среди сектантов-пантеистов, С. в дальнейшем, полностью не порывая с этими кругами, сблизился также с партией Яна де Витта; в 1670 переехал в Гаагу, где оставался до конца жизни. Гл. произведения С.: "Богословско-политический трактат" ("Tractatus theologico-politicus", Hamb., 1670), "Этика" ("Ethica", 1675, впервые опубл. посмертно в его кн.: "Opera postuma", 1677), "Политический трактат" ("Tractatus politicus", не окончен, опубликован там же).

    Филос. система С. - материализм, облеченный в форму пантеизма и утверждающий тождество безличного бога и единой бесконечной субстанции, постигаемой нечувственным разумом и даже собственно интеллектуальной интуицией как высшей его способностью. Субстанция порождает мир конкретных предметов и явлений природы, называемых С. модусами. Взаимодействие последних детерминировано - подчиняется математич. и механич. законам. Среди модусов важнейшее место занимает человек, истолкование моральной и социальной деятельности к-рого находилось в фокусе филос. интересов С.

    Во взглядах на общество С., один из виднейших представителей теорий естественного права и общественного договора, оставался идеалистом. Исходя из понятия неизменной человеческой природы, признавая огромную роль интереса в жизни людей, С. вместе с тем гипертрофировал морально-воспитательную функцию государства, считал ее определяющей и не замечал ни непримиримости клас. противоречий, ни клас. природы гос. организации.

    С. сформулировал ряд принципов антицерковной, полностью секуляризированной морали, решительно отвергающей потустороннее воздаяние и стремящейся объяснить поступки человека интересами реальной, земной жизни. Материалистич. филос. система С. вела его к атеизму (пантеизм С. по существу являлся формой атеизма). Атеизм С. основывался также на представлении о страхе как причине религ. суеверий и увязывался с осознанием политич. роли церкви как ближайшей союзницы монархич. правления. Он сопровождался поэтому антиклерикализмом, враждой ко всякой церкви как рассаднику невежества, суеверия и предрассудков. Огромное атеистич. значение имела и библейская критика С. Он одним из первых (в "Богословско-политич. трактате") стал рассматривать Библию (ее Ветхий завет) как обычный ист. источник, пришел к выводу о том, что Моисей не может быть автором Пятикнижия (как считала религ. традиция). Ограниченность атеизма С. проявилась в том, что это понятие он наполнял гл. обр. моральным содержанием и утверждал, что следует различать подлинную религию, основой к-рой является филос. мудрость, доступная лишь немногим интеллектуалам, и суеверие, основывающееся на предрассудках и являющееся неизбежным уделом подавляющего большинства людей. Поэтому и Библия, считал С., излишняя для первой категории лиц, необходима для "толпы".

    Материалистическо-атеистич. система С. оказала огромное влияние на вольномыслие в странах Зап. Европы в 17-18 вв., в т. ч. на франц. просветителей 18 в. и на таких нем. мыслителей, как Лессинг, Гёте, Гердер, Фейербах. В новейшей же бурж. литературе о С., всемерно подчеркивающей пантеистическую форму его учения, напротив, преобладает истолкование его взглядов как системы религ. воззрений.

    Соч.: Opera, im Auftrag der Heidelberger Akademie der Wissenschaften, hrsg. von С Gebhardt, v. 1-4, Hdlb., (1925); в рус. пер. - Избранные произведения в 2-х томах, (пер. с голл. и лат.), М., 1957.

    Лит.: Фишер Куно, История новой философии, т. 2 - Спиноза, его жизнь, сочинения и учение, СПБ, 1906; Кечекьян С. Ф., Этическое миросозерцание Спинозы, М., 1914; Мильнер Я., Бенедикт Спиноза, (М.), 1940; Соколов В., Философия Спинозы и современность, М., 1964; Dunin-Borkowski S., Spinoza, Bd 1-4, Münster, 1933-36; Meinsma К. О., Spinoza und sein Kreis, В., 1909; Wolfson Н. A., The philosophy of Spinoza, unfolding the latent processes of his reasoning, v. 1-2, N. Y., 1958; Feuer L. S., Spinoza..., Boston, 1958.

    В. В. Соколов. Москва.

  15. Источник: Советская историческая энциклопедия



  16. Сводная энциклопедия афоризмов

    Спиноза

    Spinoza.Спиноза (Spinoza, d’Espinosa) Бенедикт (Барух) (1632 - 1677)

    Нидерландский философ.Афоризмы, цитаты -Спиноза. Spinoza. Биография.


    • Опыт слишком часто доказывает нам то, что люди ни над чем так мало не властны, как над языком своим.
    • Удовольствие - переход человека от меньшего совершенства к большему.
    • Ссылка на авторитет не есть довод.
    • Вещь не перестает быть истинной от того, что она не признана многими.
    • Понимание - начало согласия.
    • Никто так не падок на лесть, как тот честолюбец, который хотел быть первым, но не смог им стать.
    • Соревнование - это желание чего-либо, зарождающееся в нас под влиянием того, что нам кажется, что другие желают того же.
    • Никто не бывает так склонен к зависти, как люди самоуниженные.
    • Страх есть причина, благодаря которой суеверие возникает, сохраняется и поддерживается.
    • Души побеждаются не оружием, а любовью и великодушием.
    • Всякая любовь, имеющая причиной не свободу духа, а что-то иное, легко переходит в ненависть.
    • Тоска - это желание или влечение к обладанию какой-либо вещью, поддерживаемое памятью об этой вещи и вместе с тем ограничиваемое памятью о других вещах, исключающих существование желаемой вещи.
    • Если вы хотите, чтобы жизнь улыбалась вам, подарите ей сначала свое хорошее настроение.
    • Незнание - не довод. Невежество - не аргумент.
    • Человек свободный выбирает бегство с тем же мужеством или присутствием духа, как и сражение.
    • Как только вы вообразите, что не в состоянии выполнить определенное дело, с этого момента его осуществление становится для вас невозможным.
    • Страх возникает вследствие бессилия духа.
    • Люди считают, что они свободны лишь постольку, поскольку им позволено повиноваться своим страстям, а будучи принуждены жить по предписанию закона, они думают, что поступаются своим правом.
    • В желании выражается сущность человека.
    • Требуется одинаково большая сила или твердость духа как для обуздания отваги, так и для обуздания страха.
    • Счастье - не награда за добродетель, а сама добродетель; не потому мы наслаждаемся счастьем, что обуздали свои страсти, а наоборот, наслаждение счастьем делает нас способными обуздать их.
    • Честолюбие есть чрезмерное желание славы.
    • Свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти, и мудрость его состоит в размышлении о жизни, а не о смерти.

  17. Источник: Сводная энциклопедия афоризмов