«Оркан»

(Владислав Orkan-Smreczy ň ski) — выдающийся польский поэт. Род. в 1876 г. в крестьянской семье, детство провел среди полевых работ, учился в краковской гимназии; постоянно живет в деревне и занимается хозяйством. Он рано узнал " голую хлопскую душу ", стал изображать " скорбную землю " и ее " горных детей ", ввел в польскую литературу звучное и энергичное горальское наречие. В ряде произведений О. рисует мрачную картину быта подгалян: " из-за печки, от дверей и из каждого угла медленно выползает на свет слепая ящерица-Нужда, греется посреди хаты в снопе холодных лучей, падающих через закопченное окно. А в самом темном углу, под лавкой — раболепный урод, малое дитя-Голод ". Поэт видит пред собой только " ту землю слез и вечных теней, землю плачущих берез, елей и сосен, где люди давно забыли вёсны — несчастную окаменелую землю " ("Z tej smutnej ziemi"). Он воспевает " землю нужды и замерзлых островков "; хотя " в лоне ее горят огни ", но грудь ее — " холодная и твердая скала ", которую " заступом разрушает человек-ястреб ", а ее тело стиснуто льдами и вечными холодами. Над землей всходит светлое солнце, серебристый месяц, а она, " словно какая-то предвечная правда ", — остается оледенелой, каменной " (" О ziemia nę dzy"). И если над сонными полями в ослепительной тишине полудня появляется белая фигура Христа, скорбного и босого, то к Нему поднимаются не люди, а " товарищи ветров: слезная Недоля с распущенными косами; худая Нужда с вытянутой шеей и немой мольбой; укрывающееся в тени можжевельников Отчаяние, завывающее и ломающее руки ". Они кричат вслед уходящему Христу, протягивают руки вперед — " туда, где вечное марево, где начинается вечная пустыня " ("Z tej smutnej ziemi"). Вышедший на тощие поля хлоп с косой напоминает поэту скелет, бродящий среди посевов; " полным слез взором оглянул он темную даль, и неслышный тихий вздох полетел по пригоркам и долинам серых хлебов " ("Ch ł op na lany"). Глухой и мертвый пейзаж, где " высохли шумные реки, и отлетела память об умершем времени ", представляется О. все-таки живым, потому что он " видит глядящие смертью глаза, видит бездомные, немые, печальные глаза, на дне которых отражается жизнь " ("Na hali"). О. любит эту жалкую землю, хотя знает и лучшие края. Когда он смотрел на вереницу птиц, улетающих к неведомому южному морю, в его душе " собрались сожаление и тоска по тому неведанному, которое утоляет вечную жажду и осушает слезы ". Из " страны нищеты, где снег в лощинах лежит веками, где веет холодная стужа ", он пошел, подобно птицам, искать солнца и теплой погоды. Он остановился в сонной долине, полной света, солнца и лучей; он хотел " забыть и льды, и зиму, и осень, задуматься о счастье без вечных желаний "; но " с мертвыми глазами идет он в этот блеск, а мысль неустанно и вечно возвращается в край вечной зимы " ("Przelotne ptaki"). Считая природу стихией враждебной человеку, О. переносится мыслью к божеству, также далекому от людских страданий. Рисуя замерзающих в лесу мать с сыном, О. влагает в уста матери слова: " где же ты, Боже, что даешь гибнуть младенцу "?... ("Bezdomni"). Такова же мысль другого рассказа, где голодный пастушок напрасно молится ангелу-хранителю, который во сне как будто дразнит голод мальчика ("Juzyna"). " Замкнутый среди скалистых стен родной уголок Прикарпатья, казалось, был в то же время и темницей поэзии О. Неблагодарная бесплодная земля, кормящая людей одним черным хлебом, казалось, вспоила и вскормила его душу, навеки насытив ее своей убогой и монотонной песнью " (В. Фельдман). Безразличное отношение О. ко всему, что далеко от его родной Порембы, превратило последнюю в глазах поэта в какой-то микрокосм, " вне которого не существует ни одна из пружин, двигающих и заставляющих пульсировать великий мировой микрокосм " (Я. Стен). Поэтому, при всей художественности, многие произведения О. имеют значение простых этнографических картин, сохраняющих точность горальского говора и носящих исключительно местный колорит с неизбежной идеализацией. Только в последнее время О. обратился к более крупным вопросам, к бодрому настроению, и стих его стал боевым. Он громит тех, кто " среди толпы ходит в печали, как будто среди лесной глуши ". " Восстаньте, о нищие вечного спокойствия, — в бой, за освобождение духа; творите пламенное дело, чтобы от его блеска на ряд столетий падали красные полосы " ("Powsta ńсiе, smutni " в "Krytyka", 1905, V, 356 — 360). Отдельные издания произведений О.: "Nowele", с предисловием К. Тетмайера (1898 и 1905), "Nad urwiskiem" (1900), "Z tej smutnej ziemi" (1903), повести "Komornicy" (1900) и "W Roztokach" (1903)," Herkules nowo ž ytny i inne wesole rzeczy" (1905), драмы "Skapany ś wiat" (1902), "Noc" (1903), драматический отрывок в 3-х актах из эпохи 1846 г. "Ofiara" (1905), трагедия "Wina i kara" (1905) и др. Пьесы О. имеют меньшее значение.

А. Яцимирский.

(Orkan)

Владислав [псевдоним; настоящее имя и фамилия — Францишек Смречиньский (Smreczyński)] (27.11.1875, Поремба-Велька на Подгалье, — 14.5.1930, Краков), польский писатель. Учился в гимназии в Кракове (1888—95), затем жил в деревне. Печататься начал в 1896. Наибольшую известность получили его сборники рассказов «Новеллы» (1898), «Над обрывом» (1900) и особенно романы «Батраки» (1900; рус. пер. 1926 и 1951) и «В Розтоках» (1903), раскрывающие социальные конфликты в деревне. Трагическое мироощущение, вызванное подавлением русской Революции 1905—07, выразилось в романе «Мор» (1910), сборник стихов «Из мёртвого ручья» (1912). Автор цикла новелл «Пастушья любовь» (1908), романа «В старину» (1912), исторического романа «Костка Наперский» (1925, рус. пер. 1927), этнографических зарисовок и очерков «Письма из деревни» (т. 1—2, 1925—1927).

Соч.: Dzieła.Wydanie zbiorowe, t. 1—15, Kr., 1960—72; в рус. пер. — Обездоленные, М., 1926.

Лит.: История польской литературы, т. 2, M.,1969; Pigoń S., W. Orkan, Kr., 1958; Faron B., W. Orkan, в кн.: Literatura okresu Młodej Polski, t. 3, Kr., 1973.

В. А. Хорев.

м.

1.

Название тропического циклона, образующегося в Южном полушарии.

2.

то же, что ураган

Оркан

ОРКАН Владислав (псевдоним Франца Смерчинского) (1876—1930) — польский писатель. Происходил из галицийских крестьян. Современник «Молодой Польши» (см. «Польская литература»), О. не примыкал к ней. Остался крестьянином-интеллигентом, бежавшим от городской культуры в родное село. Все творчество Оркана посвящено изображению быта галицийско-горальской бедноты, данному на горальском наречии (сборники новелл «Nowele», 1898; повести «Nad Urwiskiem», 1900; «Komornicy», 1900; «W Rostokach», 1900).

Произведения первого периода его творчества не лишены некоторого понимания классовой диференциации и борьбы. Но будучи членом кулацкой партии «Пяст», под влияние к-рой подпали широкие массы польского крестьянства, О. отстаивал лишь «общекрестьянские» интересы. Боевые ноты встречаются у О. лишь случайно. Его герои — люди бунтующие, но не имеющие силы довести борьбу до конца, впадающие скоро в уныние.

В повести «Pomoz», в пьесах «Ofiara» (1905), «Wina i kara» (1905), написанных во время первой русской революции, мотивы диференциации деревни и ненависти к господствующим классам совершенно исчезают. После мировой войны и революции в России, в 1925, О. пишет роман «Костка Напорский», посвященный крестьянским волнениям XVII в. и намекающий на современное положение Польши. Однако и здесь идея классовой борьбы затемнена патриотизмом.

В последние годы жизни Оркан резко поправел, о чем свидетельствуют его «Письма из деревни».Библиография:

I. Кроме перечисленных в тексте: «Z tej smutnej ziemi», 1908, Сборник стихотворений; повести, драмы: Skapany Swiat, 1902; Noc; Herkules nowożytny, 1905; Franek Racoczy, 1908; Wesele Prometeucza, 1921.

II. Яцимирский А. И., Новейшая польская литература, т. II, СПБ, 1908; Kamienski, Władysław Orkan, Kaltmas, 1930; Krzyzanowski J., Obituary, «Slavonic Reviłew», 1930, 13/VI.