«Шевырев Степан Петрович»

(1806-1864) — историк русской словесности, критик и поэт. Из дворян Саратовской губернии. В 1818 г. Ш. был отдан в московский университетский пансион; в это время здесь директором был Прокопович-Антонский, а инспектором — Ив. Ив. Давыдов, тогда еще шеллингианец. При пансионе было литературное общество; основанное Жуковским, оно чтило и хранило его традиции. Вообще в пансионе романтические влияния были преобладающими. Всегда необыкновенно усердный и славолюбивый, Ш. окончил первым в 1822 г. пансион, хотел перейти в университет и держать здесь кандидатский экзамен, но по формальным условиям не мог сделать этого. Все-таки он некоторое время посещал университет и слушал лекции Каченовского, Мерзлякова, Давыдова. В конце 1823 года он определился на службу в московский архив министерства иностранных дел. Здесь вошел он в кружок своих сослуживцев, "архивных юношей", деятельно занимавшихся немецким романтизмом и Шеллинговой философией (братья Киреевские, братья Веневитиновы, Титов, Мельгунов и др.). Другой кружок, в котором бывал Ш., собирался у Раича: тут занимались изящной литературой. В это же время Ш. сошелся с Погодиным; знакомство перешло в тесную дружбу до самой смерти. Ш. всегда был верным соратником Погодина, помощником в его литературных предприятиях. Главным предметом занятий Ш. в первые годы по окончании курса были немецкая литература и философия Шеллинга. Романтизм и Шеллинг повлияли существенным образом на склад мировоззрения Ш. и на его теоретические взгляды в области искусства. В 1825 г. Ш., вместе с Титовым и Мельгуновым, перевел книжку Тика и Вакенродера "Об искусстве и художниках": в этой книге искусство почти отождествлялось с религией. В это время Ш. начал печатать свои стихи, но особенный простор его литературным занятиям открылся с основанием в 1827 г. "Московского Вестника". Журнал затеяли молодые московские шеллингианцы, Пушкин принял его под свое покровительство; редакция была поручена Погодину. Ш. был его ближайшим помощником: он печатал тут свои теоретические статьи, стихотворения и многочисленные переводы. Крупнейшие из последних — переводы "Лагеря Валленштейна" и "Конрада Валленрода". Критические статьи Ш. в "Московском Вестнике" были направлены против Булгарина, "Телеграфа" и "Северной Пчелы". Несмотря на незначительное распространение журнала, статьи Ш. пользовались некоторым влиянием; его эстетические разборы, обнаруживавшие знакомство с немецкой эстетикой, были шагом вперед сравнительно с этюдами Мерзлякова. Особенную славу доставил Ш. разбор второй части "Фауста": ничего замечательного этот разбор не представлял, но он вызвал комплимент Гёте. В 1829 г. Ш. принял предложение княгини Зинаиды Волконской заняться воспитанием ее сына и уехал в Италию. Здесь он пробыл до середины 1832 г.

За границей Ш. много и усидчиво занимался западными литературами и искусством, главным образом итальянскими; в этот период он сильно увлекался опытами в драматическом роде, но из них ничего не вышло. Из Италии Ш. присылал свои стихи и путевые заметки в различные журналы ("Галатея", "Московский Вестник", "Телескоп, "Литературная Газета"). В "Телескопе" же он поместил крупнейшее свое заграничное произведение: "О возможности ввести итальянскую октаву в русское стихосложение, с приложением в качестве образца перевода этим размером VII песни "Освобожденного Иерусалима"". Ближайшее изучение памятников искусства и таких теоретиков, как Винкельман и Лессинг, заставило Ш. изменить взгляды на теорию искусства и отказаться от метода и крайностей романтической эстетики. Ш., по его словам, увидел, как бесплодны одни эстетические воззрения отвлеченных теоретиков Германии, и для него выяснилась необходимость изучения теоретических вопросов в их историческом развитии и их связи с произведениями поэзии.

Вернувшись из-за границы, Ш., по предложению С. С. Уварова, занял место адъюнкта по кафедре истории русской словесности. Так как он не имел ученой степени, то факультет, приняв во внимание его исследование об октаве, обязал его представить диссертацию: в 1833 г. Ш. написал с этой целью исследование "Данте и его век" ("Ученые Записки Московского Университета", 1833, № 5; 1834, № XI). Первые университетские курсы Ш. были посвящены всеобщей истории поэзии и теории поэзии (1834-1835). Его чтения были напечатаны в 1836 г.: "История поэзии" (том 1-й, единственный), содержащий в себе историю поэзии индийцев и евреев, с приложением двух вступительных чтений о характере образования и поэзии главных народов новой Западной Европы" и "Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов" (в 1887 г. обе эти книги вышли вторым изданием). В свое время обе эти книги, являвшиеся солидными компиляциями, стояли на уровне науки и представляли последнее слово университетской эстетики. В основу исследований Ш. были положены здравые мысли об историческом изучении поэзии, как основании всяких эстетических теорий ("поэзия лучше, многостороннее определяется в истории, нежели в эстетике"), о первенстве искусства перед теорией ("В науке знание образцов, история поэзии должна предшествовать ее теории; настоящая теория может быть создана только вследствие исторического изучения поэзии"). В изложении истории поэзии Ш. следовал главным образом Шлегелю, а образцом эстетики для него был труд Жан-Поля. Главным предметом его университетского курса была история русской словесности, преимущественно древней. С ученой точки зрения, его курс, основанный на изучении сырого материала и впервые систематически вводивший в академический обиход древнюю словесность, имел известное значение, хотя нужно признать, что лучшие ученики Ш. — Буслаев и Тихонравов, — ученики его только формально и не из лекций Ш. вынесли свой обильный результатами метод. "Чтения по истории русской словесности" были главным ученым трудом Ш. (отд. изд. ч. 1 — 1845; ч.2 — 1846; ч. 3 — 1858; ч. 4 — 1860; переиздано в 1887 г. в СПб.). В настоящее время они любопытны лишь как образец своеобразной публицистики.

Ш. принимал деятельное участие в текущей литературе и в наполнявшей журналистику того времени борьбе западников со славянофилами. Несмотря на то что Ш. был в хороших личных отношениях со славянофилами и, выступая на защиту их взглядов, искренно считал себя их приверженцем, Ш., как и его друга, Погодина, нельзя отождествлять со славянофилами. В личности Ш. совершенно не было тех замечательных достоинств, которые так отличали первых славянофилов, не было ни благородства, ни возвышенного идеализма; наоборот, он был полон житейского благоразумия, которое помогало ему устраивать свою судьбу. Это был "человек самолюбивый до мелочей, любитель почестей, искательный и готовый при случае подгадить" ("Русская Старина", 1886, август). Ш. являлся представителем теории официальной народности: ей он служил и в жизни, и в своих сочинениях. Как журналист, Ш. выступал в "Московском Наблюдателе" (первой его редакции, осн. в 1835 г.) и "Москвитянине" (осн. в 1841 г.). Крупнейшие статьи Ш. в первом журнале ("Словесность и торговля", "Брамбеус и юная словесность") были направлены против авторитетной в то время " Библиотеки для Чтения" Сенковского. Центр публицистической деятельности Ш. — в статьях "Москвитянина", в которых Ш. вел борьбу с западничеством и с такими противниками, как Белинский. Он защищал основы учения и полемизировал. Пуская в ход всевозможные риторические фигуры, Ш. доводил до утрировки положения славянофилов: одной из любимых его тем было гниение Запада; цивилизацию западную он считал ядовитой, весь Запад представлялся ему гниющим трупом. "В наших дружеских тесных сношениях с Западом мы имеем дело с человеком, носящим в себе злой, заразительный недуг, окруженным атмосферой опасного дыхания. Мы целуемся с ним, делим трапезу мысли, пьем чашу чувства" — вот образец риторических словоизвержений Ш. ("Взгляд русского на образование Европы", "Москвитянин ", 1841, № 1). Такие два явления, как реформация и революция, казались Ш. просто болезнями. В своих статьях о литературных произведениях, писанных в таком же напыщенном тоне, Ш. делал сравнительные историко-литературные сопоставления и эстетическую оценку, но он положительно не обладал литературным вкусом. Высмеивая всех новых писателей, которые выдвигались в западнической литературе, Ш. писал восторженные статьи о Бенедиктове, высокомерно отзывался о поэзии Лермонтова, выставляя на первый план Масальского и Каменского и т. п. (см. обзоры словесности в "Москвитянине"). В 1844 г., в pendant к лекциям Грановского, Ш. прочел публичный курс истории русской словесности, потом изданный. "История русской словесности" посвящена была проповеди тех же идей. В древнюю Русь Ш. помещал все свои идеалы нравственного развития. Высший идеал для личности и народа видел Ш. в смирении; весь смысл прошлой истории и политика будущего заключалась в "принижении личности". Ш. доходил в своем увлечении до того, что философию Гегеля выводил из мыслей послания Никифора к Мономаху. В полемике Ш. с Белинским встречается целый лексикон ругательств по адресу последнего: "рыцарь без имени, литературный бобыль, журнальный писака навеселе от немецкой эстетики" и т. д. Немудрено, что Ш. был постоянной мишенью для Белинского, высмеивавшего его язвительно и тонко. Кроме теоретических и полемических, Ш. не пренебрегал и другими путями для своей защиты. По поводу "Похвального слова Петру Великому" Никитенко Ш. писал: "это и неприлично, и безнравственно в смысле и религиозном, и патриотическом, и исторически ложно". Белинскому эта фраза казалась доносом.

В 1837 г. Ш. был сделан экстраординарным профессором, а по уходе И. И. Давыдова, в 1847 г., занял кафедру по истории русской словесности и был назначен деканом. Кроме того, Ш. прошел все академические степени, кончая степенью ординарного академика. Энергична была деятельность Ш. перед столетним юбилеем университета: он написал историю университета, издал биографический словарь профессоров, в котором ему принадлежало несколько биографий. Из других трудов Ш. выдается "Описание поездки в Белозерский монастырь", интересное для историка древней письменности. Ш. не пользовался симпатиями ни в студенческой среде, ни в профессорской. В профессорской среде Ш. вызывал большое неудовольствие своей резкостью, придирчивостью. Даже его друг Погодин отзывается о нем следующим образом: "с возбужденными всегда нервами вследствие усиленной работы и разнообразных занятий, он делался иногда, может быть, неприятным или даже тяжелым, вследствие своей взыскательности, требовательности, запальчивости и невоздержанности на язык". В 1857 г. неожиданно завершилась служебная деятельность Ш. На заседании совета московского художественного общества Ш. затеял жестокую ссору с графом Бобринским; протест последнего против некоторых русских порядков Ш. принял за попытку опозорить и унизить Россию и счел нужным вступиться за родину. После обмена ругательств произошла свалка: граф Бобринский смял Ш. и даже повредил ему ребро. По Высочайшему повелению, Ш. был уволен от должности профессора. Первоначально ему было предписано выехать в Ярославль, и только ввиду его болезни он был оставлен в Москве для излечения. Эта катастрофа надломила силы Ш. Он занимался еще историей словесности, но уже не так напряженно. В 1860 г. он выехал за границу и уже не возвращался в Россию. В 1861 г. он прочел во Флоренции курс по истории русской литературы, изданный в 1862 г. ("Storia della litteratura russa"); в 1863 году о том же читал лекции в Париже ("Лекции о русской литературе, читанные в Париже в 1862 г.", СПб., 1884; см. также т. 33-й "Сборника отд. русского языка и словесности Академии Наук"). В Париже и умер Ш., 8 мая 1864 г.

Главным источником биографических сведений о Ш. является "Словарь профессоров Московского Университета" (т. II, автобиография); ст. Погодина, "Воспоминания о Ш." ("Журнал M. H. Пр.", 1869, кн. 2) и труд Барсукова, "Жизнь и труды Погодина". См. также ст. Тихонравова в "Сочинениях" (т. III, вып. 2); некролог в "Отчетах Имп. Академии Наук отд. русского языка и словесности за 1855-1865 г." (стр. 412-418); в "Биографии Кошелева" (т. I, вып. 2). Много данных о Ш. рассеяно по историческим журналам. Письма Ш. к Гоголю — в "Отчете Публичной Библиотеки за 1893 г.". О Ш. говорится во всех сочинениях, посвященных сороковым годам. Тонкая и верная характеристика Ш. дана H. Г. Чернышевским в "Очерках гоголевского периода" (СПб., 1892, стр. 106-155). О критических статьях Ш. см. в книге И. И. Иванова "История русской критики" (т. 2).

Щ.

Шевырёв Степан Петрович [18(30).10.1806, Саратов, ‒ 8(20).5.1864, Париж], русский литературный критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Профессор Московского университета (с 1837). Был близок к «Обществу любомудрия» (см. «Любомудры»), участвовал в организации и издании «Московского вестника». В переводах и стихах на философские и исторические темы пытался создать «поэзию мысли», выступая против поэтической гладкописи и благозвучия. В кн. «История поэзии» (т. 1, 1835; т. 2, 1892, посмертно), «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов» (ч. 1‒4, 1836, докторская диссертация) и др. Ш. рассматривал развитие литературы как отражение духовного опыта народа, его истории, чем заслужил сочувственный отзыв А. С. Пушкина (см. Полн. собр. соч., т. 7, 1958, с. 397‒98). В 1835‒37 Ш. ‒ ведущий критик «Московского наблюдателя». В 1841 он вместе с М. П. Погодиным возглавил «Москвитянин». В идейной борьбе 40‒50-х гг. стоял на позициях «официальной народности»; противник В. Г. Белинского, натуральной школы и реалистического направления литературы в целом.

Соч.: История русской словесности, преимущественно древней, ч. 1‒4, М., 1846‒ 60; Стихотворения. [Вступ. ст., ред. и примеч. М. Аронсона], Л., 1939; [Стихотворения], в кн.: Поэты 1820‒1830-х гг., т. 2, Л., 1972.

Лит.: Белинский В. Г., О критике и литературных мнениях «Московского наблюдателя», Полн. собр. соч., т. 2, М., 1953: его же, Педант, там же, т. 6, М., 1955; Добролюбов Н. А., История русской словесности. Лекции С. Шевырёва, Собр соч., т. 4, М.‒Л., 1962; Манн Ю. В., Молодой Шевырёв, в его кн.: Русская философская эстетика, М., 1969.

Л. Г. Фризман.

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64) - российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович

(1806—1864) — литературный критик, поэт и публицист. Проф. Московского ун-та, с 1852 — академик. Участие в философско-литературном «Обществе любомудрия» и их жур. «Московский вестник» определило романтическую направленность мышления Ш., сочетавшуюся с славянофильскими симпатиями в духе «официальной народности». В филос. плане ему близки идеи позднего Ф.В.И. Шеллинга, А. и Ф. Шлегелей, Жан Поля и Ф.К. фон Баадера. Собственное миросозерцание Ш. возводил к истокам рус. самосознания. В отличие от нем. философии, которая, «будучи заключительным плодом развития наук естественных, под личиной спиритуализма проповедовала материализм», рус. философия, по Ш., ведет свое начало не из области наук естественных, а из сферы познания духа, неразделенного с верой. Отсюда на ней лежит обязанность и ей предоставлена возможность возвратить истинное значение тем вечным идеям человечества, которые отдельные народы проявляют в произведениях своего слова: «История Словесности может в этом отношении подать руку помощи Русской Философии и подготовить решение многих задач, предстоящих сей последней». Ш. во многом способствовал утверждению эстетики как «философского наукоучения» об искусстве в форме синтетического единства литературной критики, теории и истории литературы. Одним из первых он указал на значимость древнерус. литературы, введя в период господства отвлеченной эстетики понятие «исторической Пиитики», разработав особый метод исторического исследования структуры художественного текста.

Шевырёв Степан Петрович

(1806—1864), критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал «Москвитянин». Теоретик «любомудров», в 1840-х гг. деятель правого крыла славянофильства.

* * *

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович [18 (30) октября 1806, Саратов — 8 (20) мая 1864, Париж], русский литерный критик, поэт и публицист. В 1832—57 преподавал русскую литературу в Московском университете (с 1837 – профессор). Академик Петербургской АН (1852). Был близок к кружку «любомудров»(см. ЛЮБОМУДРЫ), участвовал в организации журнала «Московский вестник», где печатал стихи, критические статьи и рецензии. Его разбор фрагмента из «Фауста» получил одобрение И. В. Гете(см. ГЕТЕ Иоганн Вольфганг). Главное место в поэтическом творчестве Шевырева занимает природа в ее соотношении с духовной жизнью человека (стихотворения «Глагол природы», «Сон», Стансы»). Автор стихов на исторические темы («Петроград», «Стансы Риму»). В работах по истории и теории поэзии ( «История поэзии», т.1—2, 1835—1892; «Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов», 1836) рассматривал развитие литературы как отражение духовного опыта народа. В 1835—1837 Шевырев выступал с критическими статьями в журнале «Московский наблюдатель». С 1841 вместе с М. П. Погодиным(см. ПОГОДИН Михаил Петрович) возглавлял журнал «Москвитянин», отстаивал теорию «официальной народности», выступал против В. Г. Белинского(см. БЕЛИНСКИЙ Виссарион Григорьевич) и натуральной школы(см. НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА). В философии Шевыреву были близки идеи позднего Шеллинга(см. ШЕЛЛИНГ Фридрих Вильгельм), А(см. ШЛЕГЕЛЬ Август Вильгельм) .и Ф. Шлегелей(см. ШЛЕГЕЛЬ Фридрих), Жан Поля(см. ЖАН ПОЛЬ) и Ф. Баадера(см. БААДЕР Франц Ксавер фон). Собственное миросозерцание он возводил к истокам русского самосознания. Русская философия, по Шевыреву, ведет свое начало из сферы «познания духа, неразделенного с верой». Способствовал утверждению эстетики. В своей «Истории русской словесности, преимущественно древней» (1846) одним их первых указал на значимость древнерусской литературы.

ШЕВЫРЁВ Степан Петрович (1806—64), рус. поэт, критик, историк и теоретик лит-ры, участник журналов «Московский вестник» (1827—30), «Московский наблюдатель» (1835—37), «Москвитянин» (1841—45); осн. теоретик «любомудров», в поздние годы — деятель правого крыла славянофильства (см. Славянофилы). Имя Ш. знал Л. уже в пансионские годы; Ш., сам окончивший Пансион, был, как и Л., участником кружка С.Е. Раича. В 1828 Л. обращается к переведенной Ш. вместе с В. П. Титовым и Н. А. Мельгуновым книге В. Г. Ваккенродера и Л. Тика "Об искусстве и художниках" [1826; см. "Поэт" ("Когда Рафаэль вдохновенный")]. Непосредств. источником знакомства Л. со стихами и критич. выступлениями Ш. был журн. "Московский вестник". В 1829 Л. предполагал включить в свое либретто "Цыгане" "Цыганскую песню" Ш. (1828, без подписи); в том же году в стихотв. повести "Преступник" он использовал мотивы и отд. стихи "Русской разбойничьей песни" Ш. (1828). Обращение к ней, очевидно, не случайно: Ш. пропагандировал в "Московском вестнике" нар. поэзию, в т.ч. разбойничью песню, Л. же в 1829—31 создал ряд баллад, ориентированных на фольклорную разбойничью балладу, — "Атаман", "Воля" и др.; в них он пытался найти и ритмич. эквиваленты нар. стиху (см. Фольклоризм), что характерно и для «Русской разбойничьей песни» Ш. Лермонт. «Чаша жизни» (1831) соприкасается со стихами Ш. «Две чаши» (1826). Возможно, что Л. в 1829 имел представление о личности и лит. позиции Ш.: существует предположение, что «Романс» Л. («Коварной жизнью недовольный», 1829) написан по случаю отъезда Ш. в Италию; отъезду предшествовала резкая полемика Ш. с Ф. Булгариным, намек на которую можно видеть в тексте «Романса».

С. П. Шевырев. Рис. Э. А. Дмитриева-Мамонова. Карандаш. 1840-е гг.

В 1841 Ш. выступил с критич. отзывом о «Герое нашего времени». Отмечая «решительный и разнообразный» талант Л. и отводя ему первое место в рус. лит-ре послепушкинского периода, Ш. со славянофильских позиций отвергает тип Печорина как продукт далеко зашедшей «болезни века» — материализма и скептицизма, гордости и пресыщенности, к-рыми, согласно Ш., страдает зап. цивилизация. Россия, по его мнению, избежала этих органич. пороков Запада, и Печорин поэтому «не имеет в себе ничего существенного относительно к чисто русской жизни, к-рая из своего прошедшего не могла извергнуть такого характера»; он «призрак, отброшенный на нас Западом», призрак, в к-ром, однако, угадана «реальная угроза для русской жизни». Печорину Ш. противопоставляет Максима Максимыча, «коренного русского добряка», «в к-рого не проникла тонкая зараза западного образования». Ш. возражал и против эстетич. концепции романа, к-рая, по его мнению, основана на изображении зла (образ Печорина), низведенного до низкой действительности, в то время как зло, будучи нравственно безобразно, м. б. главным предметом изображения только в «идеальных типах» (Фауст, Дон Жуан). Значит. внимание Ш. уделил проблеме изображения Кавказа как арены борьбы «дикости» и «цивилизации».В том же 1841 Ш. опубл. рецензию на «Стихотворения» (1840) Л., где определил их как произв. необыкновенного, подающего «прекрасные надежды», но еще неразвившегося таланта, нередко подражающего А. С. Пушкину, Е. А. Баратынскому, В. А. Жуковскому, В. Г. Бенедиктову и др. («протеизм»). Черты самобытности, «особенную личность поэта» Ш. усматривал лишь в лирике природы («Дары Терека», «Три пальмы», «Когда волнуется желтеющая нива»), дружбы («Памяти А. И. Одоевского»), в религиозных (две «Молитвы» — «Я, матерь божия» и «В минуту жизни трудную») и «фольклорных» («Казачья колыбельная песня» и особенно «Песня про...купца Калашникова») стихах Л.; к «Песне» Ш. возвращался и позже, находя в ней верное отражение «чувства нашей древней семейной чести» и зародыш будущей нац. драмы из нар. быта. Как и ранее, Ш. отвергал бунтарское начало («Мцыри») и «мечты отчаянного разочарования» («Дума» и «И скучно и грустно») в поэзии Л.Непосредств. ответ на выступления Ш. содержится, по-видимому, в предисловии Л. ко 2-му изд. «Героя...» (1841); современники рассматривали как такой ответ и самый факт передачи Л. в «Москвитянин» стих.«Спор» (1841), где развертывалась намеченная Ш. проблема борьбы «дикости» и «цивилизации» на Кавказе. Это стих. Ш. оценил в 1843 как одно из лучших у Л. На гибель Лермонтова Ш. откликнулся стих. «На смерть поэта» (1841) с характерной концепцией корыстного и бездушного века, губящего прекрасное.Жесткость и преуменьшение оригинальности Л. усматривали в разборах Ш. даже близкие ему литераторы — А. С. Хомяков, П. А. Вяземский; последнему Ш. ответил 15 дек. 1841: «Лермонтова ценить я умел: выразил я его и в своих разборах и в моем стихотворении». Статьи Ш. в значит. степени были направлены против «партии» «ОЗ» и оценок В. Г. Белинского. Свою позицию Ш. подтвердил в статьях 1842 (где, однако, усилил ряд оговорок: об оригинальности лермонт. таланта, не успевшего развернуться во всей самобытности; о Л. как преемнике Пушкина, как о «самом верном и ярком отблеске» «великого гения») и особенно в статьях 1843, где, в частности, поставил «Спор» выше «Мцыри» и «Демона» и полемизировал с Белинским и «ОЗ». Со временем Ш. все больше склонялся к восприятию Л. как главы чуждого ему поколения поэтов, противостоящего «пушкинскому периоду». Позиция Ш. встретила осуждение в статьях Белинского, А. Д. Галахова, позднее Н. Г. Чернышевского. В конце жизни Ш. намеревался осмыслить положение Л. в истории рус. лит-ры; сохранилась программа его лекции о Л. и Н. В. Гоголе; краткую характеристику Л. он включил в курс рус. лит-ры на итал. языке, написанную им совместно с Дж. Рубини (1862).Соч. Стихотворения, Л., 1939; Взгляд русского на совр. образование Европы, «Москвитянин», 1841, ч. 1, № 1, с. 291; «Герой нашего времени...», там же, № 2, с. 515—38; «Стихотворения М. Лермонтова...», там же, ч. 2, № 4, с. 525—40; На смерть поэта, «Рус. беседа», 1841, т. 2, с. 220; Взгляд на совр. рус. лит-ру. Ст. 2. Сторона светлая, «Москвитянин», 1842, ч. 2, № 3, с. 175—76; Критич. перечень рус. лит-ры 1843 г., там же, 1843, ч. 2, № 3, с. 181—82; «Полная рус. хрестоматия...». Составил А. Галахов, там же, ч. 3, № 6, с. 502—08; История имп. Моск. ун-та..., М., 1855, с. 555—57; Письма М. П. Погодина, С. П. Шевырева и М. А. Максимовича к П. А. Вяземскому..., СПБ, 1901, с. 139; Краткий отчет рукописного отдела [ГПБ] за 1914—38 гг., Л., 1940, с. 234.Лит.: Белинский, т. 6, с. 125, 237—38, 504; т. 7, с. 37—38, 621—27; т. 9, с. 72, 148; т. 12, с. 44, 61; Чернышевский, т. 3, с. 108—12; Вяземский П. А., Письмо к С. П. Шевыреву 22 сент. 1841, «РА», 1885, № 6, с. 307; [Галанин И.], Обозрение рус. газет и журналов..., «ЖМНП», 1841, ч. 31, № 7—9, отд. 6, с. 3—8; ч. 32, № 10, отд. 6, с. 28—32; Галахов А., Ответ г. Шевыреву на разбор его «Полной рус. хрестоматии...», «ОЗ», 1843, т. 30, № 9, отд. 8, с. 35—42; Барсуков Н. П., Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 6, СПБ, 1892, с. 236—37, кн. 7, СПБ, 1893, с. 81—82; Нейман Б. В., Л. и «Московский вестник», «РС», 1914, т. 160, № 10, с. 203—05; Соч., под ред. Абрамовича, т. 5, с. 133—36; Эйхенбаум (3), с. 15—17, 19, 24, 41—42; Эйхенбаум (5), т. 1, с. 423—26; Гинзбург (1), с. 97—98, 102—04, 212; Азадовский (1), с. 234; Мордовченко, с. 773—76, 782—84; Бродский (5), с. 85, 86; Кулешов, с. 93—95, 195—96; Найдич (3), с. 169—171; Грибушин И. И., Отзвуки лирики С. П. Шевырева в творчестве М. Ю. Л., «РЛ», 1969, № 1, с. 182—85; Маймин, с. 120—21; Горохова Р. М., Ласорса К., Восприятие творчества Л. в Италии, в кн.: Восприятие рус. культуры на Западе, Л., 1975, с. 109.

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович

ШЕВЫРЕВ Степан Петрович (1806-64) - российский критик, историк литературы, поэт, академик Петербургской АН (1847). Стихи на философские и исторические темы. Работы по истории и теории русской поэзии. Вместе с М. П. Погодиным возглавлял журнал "Москвитянин". Теоретик "любомудров", в 1840-е гг. деятель правого крыла славянофильства.

Большой Энциклопедический словарь. 2000.

Источник: