«Филдинг»

Фильдинг (Fielding) Генри (22.4.1707, Шарпем-Парк, близ Гластонбери, Сомерсетшнр, – 8.10.1754, Лисабон), английский писатель. Крупнейший представитель литературы англ. Просвещения (См. Просвещение). Принадлежал к старинному аристократическому роду. Учился в Итонском колледже (1719–27), на филологическом факультете Лейденского университета (Голландия), в 1737–1740 – в юридической школе в Темпле (Лондон). С 1748 мировой судья в Вестминстере. Творческий путь начал как поэт (сатирическая поэма «Маскарад», 1728, изд. под псевдонимом Гулливер) и драматург. Разнообразная в жанровом отношении (фарсы, комедии нравов, «балладные оперы» в духе Дж. Гея (См. Гей), политические комедии) драматургия Ф. отмечена единой сатирической направленностью и всегда острозлободневна: «Щеголь из Темпля» (1730, рус. пер. 1954), «Политик из кофейни, или Судья в своей собственной ловушке» (1730, рус. пер. 1954), «Трагедия трагедий, или Жизнь и смерть Мальчика-с-пальчик» (1731) и др. Объекты сатиры Ф. – продажность, падение нравов в общественной и частной жизни. Близкий в разоблачительном пафосе Дж. Свифту, Ф., однако, не столь радикален в выводах и часто прибегает к условно-благополучным развязкам. Многим обязанная классицизму, Мольеру, драматургическая техника Ф. в значительной степени рационалистична: смысловые имена, контрастные пары героев и т.п. Неприкрытая критика правительства Р. Уолпола в политических комедиях «Дон Кихот в Англии» (1734, рус. пер. 1954), «Пасквин. Комедия-сатира на современность» (1736, рус. пер. 1954) и «Исторический календарь за 1736 год» (1737, рус. пер. 1954) послужила причиной принятия в 1737 закона о театральной цензуре, положившего конец деятельности Ф.-драматурга.

Первый роман Ф. – «История жизни покойного Джонатана Уайльда Великого» (1743, рус. пер. с нем. 1772–73) ещё тесно примыкает к его комедиям: обилие диалогов и сценических ситуаций, соединение гротеска с реалистичным изображением, актуальный политический подтекст и чёткая дидактическая установка. Новаторскими в искусстве прозы стали его романы-эпопеи («комический эпос в прозе», по определению Ф.) – «История приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса» (1742, рус. пер. с нем. 1772–73) и «История Тома Джонса, найдёныша» (1749, рус. пер. с франц. 1770–71). В первом из них, задуманном как пародия на самодовольную в своей ограниченности пуританскую мораль «Памелы» С. Ричардсона (Ф. также предполагаемый автор пародии о Шамеле Эндрус), Ф., отойдя от первоначального замысла, в форме плутовского романа дал широкую панораму жизни англ. провинции 18 в. Главный герой книги в основном фигура служебная: достижение Ф.-реалиста, продолжателя традиций Сервантеса, – образ пастора Адамса, непрактичного, но вполне земного «чудака». В «Томе Джонсе» концепция положительного героя углубляется: подготавливая безусловную победу доброго начала в характере Тома, писатель оставляет за героем возможность заблуждаться и даже совершать заведомо неблаговидные поступки. «... Удивительный знаток быта страны и крайне остроумный писатель» (Горький М., История русской литературы, 1939, с. 38), Ф. пополнил свою сатирическую кунсткамеру колоритными образами самодуров-помещиков, ханжей-священников, аморальных аристократов. Особое место в романах занимают пространные авторские суждения (в форме обращений к читателю), в которых развёрнута просветительская программа реалистического искусства. Роман «Амелия» (1752, рус. пер. с франц., ч. 1–3, 1772–1785) свидетельствовал о растущем социальном пессимизме Ф.; некоторые мотивы сочинений Ф. предвещали литературу Сентиментализма. В творческое наследие Ф. органически входит его публицистика. Издавал ряд журналов.

Ф. внёс огромный вклад в развитие европейского реалистического искусства, предварив творчество Дж. Г. Байрона, У. М. Теккерея, Ч. Диккенса, Б. Шоу. В России известен с конца 18 в.; ему даже приписывались некоторые произведения его сестры, Сары Ф., и Т. Смоллетта. Влияние Ф. испытал Н. В. Гоголь.

Соч.: The works, ed. by G. Saintsbury, v. 1–12, L., 1928; Novels, v. 1–10, Oxf., 1926; в рус. пер. – Избр. произв. [Вступ. ст. С. С. Мокульского], т. 1–, М., 1954.

Лит.: Алексеев М. П., Сатирический театр Фильдинга, в его кн.: Из истории английской литературы, М. – Л., 1960; Елистратова А. А., Английский роман эпохи Просвещения, М., 1966; Левидова И. М., Генри Фильдинг. Биобиблиографический указатель, М., 1957; Cross W. L., The history of Henry Fielding, v. 1–3, New Haven, 1918; Dudden F. H., Henry Fielding..., v. 1–2, Oxf., 1952; Watt I., The rise of the novel, L. – Berk. – Los Ang., 1962.

В. А. Харитонов.

Г. Филдинг. «Том Джонс». Кадр из фильма. Реж. Т. Ричардсон. 1963.

Г. Филдинг.

Филдинг

ФИЛДИНГ Генри (Henry Fielding, 1707—1754) — английский писатель, виднейший представитель английского реализма XVIII века, один из основоположников европейского реалистического романа. Отец Ф. — офицер, дослужившийся под конец жизни до чина генерал-лейтенанта, принадлежал к обедневшей младшей ветви графского рода Дерби. Ф. получил среднее образование в Итоне, одной из наиболее аристократических школ Англии; но, повидимому, отсутствие достаточных материальных средств заставило его отказаться от окончания Лейденского ун-та, где он учился около двух лет. Вернувшись в Лондон, в поисках средств к существованию, молодой Ф. обратился к драматургической деятельности. В 1728 появляется его первая комедия «Любовь в различных масках» (Love in Several Masques), за к-рой последовал ряд других пьес (всего за промежуток между 1728 и 1743 Ф. единолично или в сотрудничестве с другими авторами написано 26 произведений для сцены, не считая посмертной пьесы «The Fathers, or a Good-natured Man», найденной Джонсом в 1776 и изданной с прологом и эпилогом Гаррика в 1798). Пьесы Ф., представлявшие собою большею частью подражания Конгриву и Уичерли (см.), иногда — Мольеру (The Mock Doctor, 1732, The Miser, 1733), в настоящее время утратили свое художественное значение. Однако социально-обличительные мотивы и просветительские тенденции, проступающие уже в этих ранних произведениях Филдинга, позволяют предвидеть в их авторе будущего Ф.-романиста. Посвящая Честерфильду своего «Дон-Кихота в Англии» (Don Qvixote in England, 1734), Ф. заявлял, что его задачей было изображение «бедствий, навлекаемых на страну всеобщей коррупцией». Во вполне просветительском духе выдержана «Жизнь и смерть Здравого Смысла», рассказывающая о борьбе королевы Здравый Смысл с Попами и Законом, добивающимися ее смерти, — входит в состав комедии «Пасквин, драматическая сатира на современность» (Pasquin, a Dramatick Satire on the Times, 1736). В 1737 Ф. поступает студентом в Темпль и в 1740 получает звание адвоката. К этому же периоду относится и начало его занятий журналистикой. В 1739—1741 он издает журнал «Боец» (The Champion) — подражание «Зрителю» Эддисона (см.), в 1745 издает антиторийский журнал «Истинный патриот» (The True Patriot). В последние годы выходят: «Журнал якобита» (The Jacobite’s Journal, 1747—1748) и «Ковент-гардинский журнал» (The Covent-Garden Journal, 1752). В конце 1748 Ф. получил назначение на пост мирового судьи в Вестминстере, к-рый он сохранил за собою до конца жизни. Работа, связанная с этой должностью, поглощала все силы Ф. и окончательно подорвала его здоровье. В 1754 по совету врачей он предпринял морское путешествие в Лиссабон, где и умер вскоре после приезда (эти последние месяцы жизни Ф. описаны им в посмертном «Дневнике путешествия в Лиссабон» — Journal of a Voyage to Lisbon, 1755).

Широкая писательская известность Ф. основывается не на его драматургии и публицистике, а исключительно на трех больших его романах: «История приключений Джозефа Эндрьюса и его друга м-ра Абрагима Эдамса» (The History of the Adventures of Joseph Andrews and of his Friend Mr. Abraham Adams, 1742), «История Тома Джонса, найденыша» (The History of Tom Jones, a Foundling, 1749) и «Эмилия» (Amelia, 1751), к к-рым следует присоединить также его сатирическую повесть «Жизнь Джонатана Уайльда Великого» (The life of Mr. Jonathan Wild the Great), вошедшую в состав сборника «Miscellanies», выпущенного Ф. в 1743.

Толчком к созданию «Джозефа Эндрьюса» послужила «Памела» Ричардсона. Делая героем своего романа воображаемого брата Памелы, находящегося, как и она, в услужении и подвергающегося таким же посягательствам на его добродетель, Ф. ядовито пародирует сентиментально-дидактический стиль Ричардсона. Однако литературно-историческое значение «Джозефа Эндрьюса» выходит далеко за пределы простой пародии. Уже в этом романе, написанном почти экспромтом, Ф. осознает и провозглашает себя творцом нового литературного жанра — «комического эпоса в прозе, отличающегося от комедии так же, как серьезный эпос отличается от трагедии тем, что его действие более широко и развернуто, что он охватывает гораздо более многочисленные и разнообразные характеры». Этот новый жанр — настоящая реалистическая эпопея буржуазного общества, — противопоставляется им в равной мере барочному пасторально-историческому роману XVII в. и сентиментально-семейному роману ричардсоновской школы.

Новаторские принципы, намеченные уже в «Джозефе Эндрьюсе», получили развернутое выражение в шедевре Ф. «Томе Джонсе». Вводные теоретико-эстетические главы «Тома Джонса» представляют собою настоящий манифест просветительской эстетики. Задача художника — черпать свой материал из «великой книги Природы»; правдивое подражание природе — единственный источник эстетического наслаждения. Воображение писателя должно быть строго замкнуто в границах возможного; «за крайне редкими исключениями, высочайшим предметом для пера... историков и поэтов является человек» («Том Джонс», книга VIII, 1). Воспитательно-публицистическое значение литературы — с точки зрения Филдинга — огромно; борьба с социальными злоупотреблениями, с человеческими пороками и лицемерием — задача, которую сам Филдинг ставил себе в каждом своем романе. Смех, с его точки зрения, одно из наиболее могучих средств художника в этой борьбе.

«Комическая эпопея» Ф. имела своих предшественников и в лице испанского плутовского романа XVI—XVII вв., и в лице французского «комического романа» XVII в. (Сорель, Скаррон, Фюретьер). Однако новая тематика, введенная ими в литературу, — жизнь плебейских «низов» общества, — используется ими почти неизменно в плане гротеска. В творчестве же Ф. буржуа входит в литературу в прозаическом костюме м-ра Оллверти и Тома Джонса, в обычном облике рядового гражданина буржуазной Англии XVIII в. Недаром в борьбе за достоинство новой буржуазной тематики и нового буржуазного «комическо-повествовательного» жанра Ф., давая определение своего «комического эпоса», так настойчиво отграничивает его от бурлеска и карикатуры, от всего «абсурдного и чудовищного».

Это стремление к максимальной бытовой достоверности было противоречиво по своим художественным результатам. Будучи, с одной стороны, шагом вперед к более реалистическому изображению действительности, оно в то же время имело своим последствием неизбежное сужение реализма буржуазных художников XVIII в. Достаточно сравнить творчество Ф. с произведениями великих реалистов Возрождения — Шекспира, Рабле, — меньше всего заботившихся о бытовой достоверности своего творчества, смело обращавшихся к фантастике и бурлеску и создававших тем не менее широчайшие реалистические обобщения. Ко времени Ф. эта эпоха «титанов», к-рые «были чем угодно, но только не буржуазно-ограниченными» (Энгельс), была целиком в прошлом. В Англии, успевшей уже пережить революционные битвы кромвелевского «великого мятежа» и бесславный компромисс «славной революции» 1688, буржуазная ограниченность вступала уже в свои права, — даже там, где речь шла о наиболее передовом и правдивом искусстве того времени. Правда, в своей апелляции к опыту как единственному источнику истинного искусства Ф. бесконечно далек от крохоборческого эмпиризма эпигонов буржуазной литературы. В эстетико-теоретических главах «Тома Джонса» Ф. не раз обращается к художнику с требованием отказаться от плоско фотографического изображения жизни, настаивая на том, что его роман, в отличие от всевозможных эмпирических «жизнеописаний» и «апологий», представляет собою «историю», т. е. художественное обобщение событий. Однако именно в этой максимальной обобщенности его наблюдений над «человеческой природой», являющейся гарантией широты его реалистического кругозора, ярче всего проявляется в то же время его ограниченность, суживающая социальную базу реализма Ф. Именно в этом противоречии — внутренняя трагедия творчества Ф. Срывая маски со лжи и лицемерия, в каких бы кругах общественной жизни они ему ни встречались (леди Белластон, лорд Фелламар («Том Джонс»), «благородный лорд» («Эмилия»), леди Буби («Джозеф Эндрьюс»), Джонатан Уайльд и т. д.), Ф. противопоставляет им — как идеальный образец — человеческую природу вообще.

Проблема человеческой природы — основная проблема для всего буржуазного просветительства XVIII в. — занимает центральное место и в творчестве Ф., в особенности в «Томе Джонсе», наполняя его романы новым морально-философским содержанием. «Природа человека сама по себе далеко не плоха, — говорит один из персонажей Филдинга. — Плохое воспитание, плохие привычки и обычаи развращают нашу природу и направляют ее к пороку. За порочность нашего мира ответственны его правители, в том числе, я боюсь, и духовенство» («Эмилия», кн. IX, 5). Таким же просветительским оптимизмом дышат и заключительные страницы беседы Тома Джонса с Горным отшельником («Том Джонс», кн. VIII, 15), где Том Джонс со всем пылом своей молодости противопоставляет человеконенавистничеству своего хозяина глубоко оптимистическую веру в человеческое достоинство.

Однако, согласно Ф., добродетель сама по себе так же недостаточна, как недостаточен разум, оторванный от добродетели. Победа Тома Джонса над Блайфилом раскрывается не только как победа абстрактной Добродетели над абстрактным Пороком, но и как победа обладателя доброго сердца (хотя бы он и нарушил все правила буржуазной нравственности) над односторонностью буржуазного благоразумия. Эта апелляция от разума к чувству, от благоразумия к доброму сердцу в творчестве Ф. уже заставляет предчувствовать предстоящую критику буржуазного общества в произведениях сентименталистов.

«Том Джонс» отмечает собой вершину творчества Ф. Последовавший за ним последний период творчества Ф., в центре к-рого стоит «Эмилия», характеризуется ослаблением реалистического таланта писателя и его сатирической заостренности.

Если в «Томе Джонсе» была заключена лишь известная потенциальная возможность перехода к сентиментализму, то «Эмилия», последний роман Ф., показывает, что сдвиг в этом направлении уже успел реально осуществиться в его творчестве. Несмотря на наличие ряда ярких сатирических образов (судья Трашер, м-сс Эллисон, безымянный «благородный лорд» и др.), общий колорит книги резко отличается от предшествующих романов Ф. Обличительные задачи «Эмилии», о которых он говорит в посвящении ее Аллену («Эта книга искренне предназначена к тому, чтобы способствовать защите добродетели и разоблачению некоторых из наиболее наглых злоупотреблений, оскверняющих в настоящее время как общественную, так и частную жизнь нашей страны), достигаются, в отличие от «Джозефа Эндрьюса» или «Тома Джонса», уже не столько средствами реалистической сатиры, сколько средствами сентиментально-моралистической дидактики. Образ резонирующего пастора Гаррисона (в известной мере аналогичный Оллверти «Тома Джонса») выдвигается на первый план романа, соответственно понижая удельный вес образа капитана Бузса — слабого эпигона Тома Джонса. Типично для нового этапа в творчестве Ф. заключительное «обращение» Бузса, позволившего себе сомневаться во всемогуществе провидения (после прочтения им в арестном доме проповедей Барроу). Самое построение романа существенно отличается от предшествующих книг Филдинга; в отличие от «Джозефа Эндрьюса» и «Тома Джонса», развернутая композиция которых давала художнику возможность широкого охвата действительности, действие «Эмилии» сконцентрировано вокруг узкого семейного мирка Эмилии. Начав свой творческой путь с пародии на Ричардсона («Джозеф Эндрьюс»), Ф. в «Эмилии» заметно приближается к нему. Характерно, что в то время как «Джозеф Эндрьюс» и «Том Джонс» осуждались за «грубость» и «безнравственность», «Эмилию» Филдингу пришлось защищать от прямо противоположных обвинений в излишней сентиментальности и плоскости (см. «Covent-Garden Journal», 1752).

Статья о «Чтении» («Covent-Carden Journal», 4/II 1752), написанная вслед за появлением «Эмилии», подтверждает изменение в философско-эстетических принципах Ф.; в этой статье он отрекается от Аристофана и Рабле, которыми он еще недавно восхищался в «Томе Джонсе», и делает попытку примирения с Ричардсоном, положительно отзываясь о нем как об «остроумном авторе Клариссы ».

«Религиозное ханжество и тупость английского респектабельного среднего класса» (Энгельс) способствовали созданию в английской критике и в представлении широких читательских масс «легенды» о Ф., безоговорочно отожествляющей его с его героями (в частности с Бузсом из «Эмилии»), превращающей Ф. в мотыльковоподобного, бездумного, легкомысленного художника, а его романы — в чисто «развлекательные» произведения. Попытки восстановить подлинный облик Ф. и его творчества предпринимались за последние десятилетия некоторыми литературоведами Запада; настоящее выполнение этой задачи будет делом марксистского литературоведения.Библиография:

I. Первое собрание сочинений Ф. в 4-х тт. вышло в посмертном издании Под редакцией Arthur Murphy, 1762. Собрание романов было издано Вальтер Скоттом, 1821. Критического издания собрания сочинений Ф. до наст. времени нет. Из имеющихся собраний сочинений лучшими считаются: Works, edited with biographical essay by Lesli Stephen, 10 vls, L., 1882—1883; Works, edited by George Saintsbury, 12 vls, L., 1893—1899 (так наз. «Temple Fielding»).

Библиография русских переводов Филдинга, вышедших в XVIII в., находится в книге: Сиповский В. В., Из истории русского романа и повести (Материалы по библиографии, истории и теории русского романа), часть I, XVIII в., СПБ, 1903 (по указателю). Под именем Филдинга вышли переводы книг «Похождения Родрика Рандома», 2 ч., М., 1788, и «Путешествие Гунрия Клинкера», 3 ч., СПБ, 1789, принадлежащих Смоллету. Том Джонс, перевод А. Кронеберга, СПБ, 1849; то же, под назв. «История Тома Джонса-найденыша», тт. 1—3, изд. А. С. Суворина, СПБ, 1893; то же, изд. «Молодая гвардия», М. — Л., 1931 (сокращенный перевод); то же, тт. I—II, изд. «Academia», М. — Л., 1935.

II. Thackeray W. M., Lectures on the English Humorists of the Eighteenth century, L., 1853; Lindner F. H., Fieldings dramatische Werke, Dresden, 1895; Dobson A., Fielding (English men of letters), L., 1909. Поздн. изд. 1925; Godden G. M., H. Fielding: a memoir, including newly discovered letters a. records with illustrations from contemporary prints, L., 1910 (фактич. 1909); Cross W. L., The History of H. Fielding, 3 vls, New Haven, 1918; Frohlich A., Fieldings Humor in seinen Romanen, Diss., Lpz., 1918; Digeon A., Les romans de Fielding, P., 1923, англ. перевод, L., 1925; Его же, Le texte des romans de Fielding, P., 1923; Blanchard F. T., Fielding the novelist, L.-Oxford, 1926 (дана обширн. литература); Radtke B., H. Fielding als Kritiker, Phil. Diss., Lpz., 1926; Baker E. A., The History of the English novel, vol. IV, Intellectual realism from Richardson to Sterne, L., 1930; Banerji H. K., H. Fielding, Playwright, Journalist a. Master of the art of fiction, his life a. works, Oxford, 1929; Voorde F. P., van der, H. Filding critic and satirist, Amsterdam Diss., Taara, 1931; Thornbury E. M., H. Fielding’s theory of the comic prose epic (Univ. of Wiskonsin studies in language and literature, N. 30), Madison, 1931; Gray E. W., The Fielding — Smollet tradition in the English novel from 1750 to 1835, Сб. Harvard University. Summaries of theses (1931), Cambridge, 1932; Bissell Jr., F. O., Fielding’s Theory of the novel, Ithaca, N. Y., 1933; Jones B. M., H. Fielding, novelist and magistrate, L., 1933. Геттнер Г., История всеобщей литературы XVIII в., т. I. Английская литература (1660—1770), СПБ, 1863, стр. 397—404; Теккерей В. М., Собрание сочинений, т. XI, СПБ, 1895, статья «Английские юмористы XVIII в.»; Обломиевский Д., Филдинг (в сб. «Ранний буржуазный реализм», Гослитиздат, Ленинград, 1936).

Филдинг

Филдинг Генри (Fielding, Henry) (1707 - 1754)

Английский писатель-романист. Классик литературы английского Просвещения.Афоризмы, цитаты
• Дурные книги могут так же испортить нас, как и дурные товарищи.
• Оказывая благодеяния, мы не всегда приобретаем друга, но непременно наживаем несколько врагов.
• Наряду с законами государственными есть еще законы совести, восполняющие упущения законодательства.
• Клевета со стороны некоторых господ - такая же хорошая рекомендация, как похвала со стороны других.
• Ревность - та же подагра: если эти недуги в крови, никогда нельзя быть уверенным, что не разразятся вдруг, и часто это случается по ничтожнейшим поводам, когда меньше всего этого ожидаешь.
• Счастлив тот, кто считает себя счастливым.
• Никакие выгоды, достигнутые ценой преступления, не могут вознаградить потерю душевного мира.
• Есть много женщин, которые кричат при виде мыши или крысы, а способны отравить мужа или, что еще хуже, довести его до того, что он отравится.
• Лучший человеческий характер, равно как лучший китайский фарфор, может иметь недостаток, и я полагаю, что в обоих случаях он неисправим, что, однако, не мешает им быть высшего достоинства.
• Есть женщины, в характере которых самолюбие господствует в такой сильной степени, что всякую похвалу, о ком бы она ни была сказана, они конфискуют в свою пользу.