«Цитович»

(Петр Павлович) — писатель, сын сельского священника Черниговской губернии. По его собственным словам, он — осиротевший семинарист, пешком за 500 верст отправившийся в Университет в Харьков, где окончил курс и сделался сначала приват-доцентом, потом штатным доцентом по кафедре гражданского права. В 1873 г., по защите докторской диссертации, избран профессором Новороссийского унив. по той же кафедре. В 1880 г. перешел на службу в правительствующий сенат и выступил в качестве редактора официозной газеты "Берег". По прекращении "Берега", в конце того же года уехал за границу, в 1884 г. занял кафедру в Киеве, затем сделался членом совета министра финансов, принял участие в ряде законодательных работ, а теперь занимает кафедру торгового права в С.-Петербургском университете, сохраняя служебное положение в министерстве финансов. Магистерская диссертация Ц.: "Исходные моменты в истории русского права наследования" (Харьков, 1870) представляет собою работу оригинальную и свидетельствующую о большой эрудиции, но не основанную на самостоятельном изучении источников древнего русского права. Докторская диссертация Ц.: "Деньги в области гражданского права" (Харьк., 1873) в отчетливой и ясной форме передает учение о деньгах и имеет скорее вид отрывка из курса, чем ученой монографии; только предисловие обнаруживает ученого с обширными знаниями и самостоятельной мыслью. Затем следует ряд печатных курсов, иногда появлявшихся лишь на правах рукописи: "Лекции по торговому праву, читанные в Новоросс. унив." (Одесса, 1873—74); "Курс русского гражданского права" (Одесса, 1878); "Очерк основных понятий торгового права" (Киев, 1886); "Курс вексельного права" (К., 1887); "Морское торговое право" (К., 1889); "Учебник торгового права" "Κ., 1891); "Очерки по теории торгового права" (СПб., 1901—1902). Отличительные черты всех этих трудов Ц. — последовательное установление связи юридических норм с состоянием и особенностями торгового быта, хорошее знание последнего, особенно в отрицательных его сторонах, сжатые, меткие, выразительные, хотя и не всегда доступные начинающему юристу, характеристики этого быта как в целом, так и в отдельных проявлениях, но в то же время почти полное отсутствие общей и принципиальной оценки явлений и различных направлений в его развитии. В законодательных проектах Ц. эти качества выразились, с одной стороны, в ярких описаниях отрицательных сторон существующего строя, с другой, — в очень узкой концепции реформ, иногда в чисто полицейском направлении предлагаемых мероприятий. В этом главная причина неуспеха всех его проектов. Несколько необычно резких в ученой литературе, особенно при обсуждении законодательных вопросов, полемических брошюр ("Вексель и задачи его кодификации", Киев, 1887; "К вопросу о вексельном уставе". СПб., 1895) обнаруживают крайнюю нетерпимость к чужим мнениям, хотя и содержат отдельные верные и ценные мысли по застрагиваемым вопросам. Тем же характером до некоторой степени проникнуты критические очерки Ц.: "К истории векселя" (Киев, 1893), "Кому и как судить частный иск ex delicto" (Киев, 1887) и, в особенности, "Новые приемы защиты общинного землевладения" (Одесса, 1878). Последняя брошюра, написанная в качестве особого мнения в совете Новороссийского университета по поводу избрания на кафедру политической экономии А. С. Посникова (см.), обратила на себя внимание общей прессы и вызвала со стороны Н. К. Михайловского в его "Письмах к ученым людям" ("Отечеств. Записки", 1878) горячую отповедь, переносившую спор на почву задач науки и публицистики и роли последней в образовании молодежи. В своем "Ответе на письма к ученым людям", вышедшем последовательно в 8-ми изданиях, Ц. принял эту постановку вопроса и пытался установить по-своему генеалогию нового литературного движения 1860 — 70-х гг. Источник нового движения, по Ц. — традиции крепостного права в его худших проявлениях, выражавшихся в несоблюдения 7-й и 10-й заповедей. Тогда "царило общинное землевладение по отношению ко всему, что изъято из общинности текстом упомянутых заповедей; то была беспардонная игра животности, не сдержанная ничем". Молодое поколение эпохи до уничтожении крепостного права, "произошедшее нравы лакейской и девичьей", но стесненное в проявлении унаследованных инстинктов за отсутствием крепостных Марфушек, которых можно было бы соблазнять, и крестьян, которых можно было бы обирать, выдвигает теорию свободы половой и имущественной, защищаемой на основании "источников живой воды", открытых русской публицистикой в виде "последних выводов науки", "рефлексов головного мозга с борьбой за существование", "борьбы труда с капиталом", "общинного владения" и "женского вопроса". Во всех общественных и индивидуальных стремлениях прогрессивной литературы и молодежи 1860-х гг. Ц. видит только эту низменную подкладку. Призыв женщин к высшему образованию кажется ему лишь призывом к разврату. "Во имя ваших последних выводов науки и рефлексов с борьбой за дармоедство, вы надолго искалечили не только нравственный облик, но и наружный образ русской женщины" — говорит Ц., обращаясь к представителям новой литературы. Взрыв негодования в обществе печати и высших учебных заведениях был ответом на эту брошюру Ц., выразившимся в ответных статьях и в личных обращениях к автору. Еще более Ц. сгустил краски для характеристики нового направления русской мысли в своей "Хрестоматии нового слова" ("Что делали в романе: Что делать"; "Разрушение эстетики" и "Реальная критика"). За увлечениями и ошибками Ц. не подметил светлых идеалов и горячих порывов освободившейся русской мысли, создавшей и поддержавшей все благие начинания первого периода царствования Александра II. "Внутреннее обозрение" "Вестника Европы" (№ 12 за 1878 г.) сдержанно указало коренную ошибку Ц., и в новой брошюре: "Объяснение по поводу Внутр. обозрения В. Е." Ц. уже смягчает тон. Признакам публицистического таланта, проявленным в названных памфлетах, Ц. обязан был приглашением в редакторы "Берега" (см.). Этот орган, призванный проводить в печать политику правительства конца 1870-х гг., не развил какой-либо определенной программы, отказался в первом же № от определенных принципов, в некоторых случаях следовал обычным полемическим приемам реакционной прессы, в других развивал умеренно консервативные тенденции, часто заменяя вопросы о недостатках строя и учреждений страны обсуждением нравственных качеств деятелей общественного самоуправления, адвокатуры и т. д. и продолжая свою обличительную миссию по отношению к направлению, превратно изображенному Ц. в его брошюрах. Оригинальные мысли газеты — вроде создания 3-го сословия, как будущей подкладки европейского гражданского порядка в России, из 13 миллионов раскольников — не имели успеха, и газета вообще не оставила прочного следа в развитии русской политической мысли.

Геннадий Иванович [р. 25.7 (7.8).1910, с. Новый Погост, ныне Миорского района Витебской области], советский музыковед, музыкальный этнограф и хоровой дирижёр, народный артист СССР (1968). В 1939 окончил консерваторию в Вильнюсе. Организатор (1952) и художественный руководитель (до 1974) Государственного народного хора БССР; ему принадлежат обработки народных песен для этого коллектива. В 1974—1975 старший научный сотрудник института искусствоведения, этнографии и фольклора АН БССР. Составитель ряда фольклорных сборников. Теоретические работы посвящены сравнительному исследованию музыкального творчества славянских народов, белорусскому народному многоголосию, народному исполнительству, стилевому анализу современной народной песни, музыкальному быту современной деревни. Премия Ленинского комсомола Белоруссии (1968). Награжден 3 орденами, а также медалями.

Соч.: Польскiя народныя песнi, Miнск, 1962; Анталогiя беларускай народнай песнi, Miнск, 1968; О белорусском песенном фольклоре. [Избр. очерки], Минск, 1976.

Лит.: Жураўлёў Д. М., Генадзь Цiтовiч, Miнск, 1969.

Г. И. Цитович.