«Открытость»

ОТКРШЫТЫЙ, -ая, -ое; -Шыт.

ж.

1.

Информированность общества о ключевых решениях, свобода убеждений, выбора страны проживания, отсутствие цензуры и т.п.

2.

Откровенность, правдивость, доверчивость.

opennessopenness

(системы) openness

f.openness; принцип открытости отображения, open mapping principle

ж

Offenheit f

открытость ж Offenheit f

ж.

sincerità, apertura, trasparenza полит.

开放

ОТКРЫТОСТЬ

ОТКРЫТОСТЬ (нем. Ofienheit, англ. openness, франц. ouverture) — общекультурное понятие, по-разному тематизируемое в философских системах. Базовое значение открытости как искренности (“открытый муж свободно правду скажет”, Клопшток; “эту-то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную... я так любил в ней”, Л. Толстой), прямоты (“прошу с открытостью ответствовать мне большей”, Шекспир; “открытое, чем с братом”, Виланд), чистосердечной честности (“мне надобно б не столь открытым быть”, Шиллер; “открытость”, “справедливость” как синонимы у Добролюбова), дружественной доверчивости (“ее открытости мой гнев стыдится”, Гёте) рано прослеживается лексикографами в европейских языках, включая русский (“лукавства в себе не имеют, самым простым открытым сердцем ко всем”, Космография, 1670).

Просвещенческая мысль высоко ценит открытость светского общества как позитивный противовес религиозной нетерпимости. В романтизме открытость привлекается для характеристики поэтически-художественного образа, который всегда неудержимо выходит за свои пределы. Для Ф. Шлегеля открытость рассматриваемого предмета или идеи обеспечена иронией. Слово художника и мыслителя возвращает вещи их безграничной символической сути. По Шопенгауэру, открытость свойственна прежде всего музыке, первообразу всех искусств.

Бергсон (“Два источника нравственности и религии”, 1932) вводит актуальный до сего дня термин “открытое общество” в смысле коллектива, не обособляющего себя от человечества и целого мира. К. Поппер (“Открытое общество и его враги”, 1957) в полемике против историзма Гегеля и Маркса, привязывая это понятие к политическим перипетиям борьбы западных демократий против тоталитаризма, выдвигает открытость как рискованное, но единственно плодотворное движение человечества путем проб и ошибок после отказа от идеологического детермиш-1зма.

В более фундаментальном плане открытость всякой данной человеческой ситуации подчеркивалась К. Яспереом, с соответствующим признанием принципиальной незавершенности работы мысли.

Хайдеггер определяет открытость как исходную вовлеченность человеческого присутствия (Dasein) в мир, прежде всего через настроение (“Бытие и время”, 1927, и др.). Бытие-вмире как опыт открытости связано с фактом настроенности. Открытость сама по себе еще не мир, но возможность события мира. Открытость присутствия означает его экстатичность во времени, т. е. его одинаковую принадлежность в мгновение ока, при условиях решимости на собственную экзистенцию, к трем временным экстазам настоящего, настающего и сбывшегося. Открытость мира, со своей стороны, поддерживается решительным вступанием в нее, достигаемым в мысли, Художественном творчестве, поступке (“Исток художественного творения”). Открытость оказывается, т. о., просветом, где вещи впервые получают возможность показать свою истину. Открытость в этом смысле первична, не создается представлением и не поддается осмыслению усилиями последнего (“На пути к языку”). В ней осуществляются свобода человека встретить истину вешей и тем самым человеческое существо как таковое.

Отталкиваясь от Ясперса и Хайдеггера, X. Арендт делает открытость главным свойством публичного мира как свободного исторического образования, на сцене которого выясняются дела человеческие. Что нечто вообще является и может быть воспринято и другими и нами самими как таковое — означает внутри человеческого мира принадлежность к действительности. Предстояние других, которые видят, что мы видим, и слышат, что мы слышим, удостоверяет нам реальность мира и нас самих. Рядом с открытостью, вполне тождественной у Арендт с миром, даже мощные силы внутренней жизни, сердечные страсти, задушевные мысли, чувственные наслаждения “ведут неуверенное, тенеобразное существование, разве что, изменившись, какбыдеприватизируются, деиндивидуализируются и преображаются так, чтобы найти адекватную для публичной явленности форму” (Vita activa, 1958). Переход из приватной сферы в открытую происходит, напр., при простом рассказывании какой-либо истории. Начиная просто говорить о вещах, каковы бы они ни были, мы уже выдвигаем их в сферу, где они обретают общезначимость. Отсюда первостепенное значение свободного слова и незаинтересованного общения. Вместе с тем открытая сцена мира остается хрупкой действительностью и в настоящее время почти полностью разрушена стратегически-прагматической установкой новоевропейского человечества.

В. В. Бибихин

(системы) openness